Пуская струю дыма, Риччи, слегка прищурившись, глядел на Гавра. Матвей сидел мрачнее тучи.
– На фига тебе все это, рыжий? – нарушил молчание Ярослав. Услышав подобное обращение, тот нахмурился пуще прежнего. Глубоко вздохнув, Матвей, надув щеки, с шумом выдохнул.
– Слушай, отвали, а! – наконец собрался с мыслями и ответил «празднующий». – Не видишь, и без тебя тошно!
– Нет, ты мне скажи, зачем тебе эта тупая двойная игра? – спросил Ярослав. В этот момент к их столику вернулась официантка и принесла на подносе бутылку Rémy Martin и два бокала.
– Я сам, – отправил официантку Ярослав, когда та попыталась их обслужить.
Разлив напиток на двоих, Риччи первым пригубил его. Матвей, отложив в сторону свой прежний фужер, отпил из нового.
– Зачем ты так поступаешь с Ларой? Она этого не заслуживает, – тон Ярослава был хоть и с укором, но явно без злобы.
– Сам знаю, Риччи, но такова судьба. Нам все равно не быть вместе.
– Да в чем проблема-то? Ты ее любишь, она тебя любит!
– Да батя у меня никогда не позволит жениться на нерусской, да еще другой веры! Ты же его знаешь!
– Матвей, да в каком веке ты со своим батей живешь? Какая разница, да кто вообще сейчас на это смотрит?
– Моя семья, вот кто! Они никогда на этот брак не согласятся, – Матвей опустошил бокал полностью и тут же налил себе новую порцию. – А Мелена она русская, православная – идеальная жена для меня!
– Вообще-то, Матвей, мы живем в Башкирии, а здесь, кроме русских, есть еще татары, башкиры, чуваши и многие другие национальности! Да я сам наполовину русский, наполовину белорус, а прабабка у меня вообще цыганка была! И что, на ком мне тогда можно жениться?
– Тебе легко говорить, у тебя же нет такого отца, как мой! – почти сорвался Матвей.
– Ага, легко! – Ярослав сунул свою наполовину докуренную сигарету в бокал и встал с места с явным намерением уйти.
– Блин, Ярик! Я не это имел в виду… – бросил ему в спину Матвей. Но друга уже было не остановить, глубоко уязвленный Ярослав покинул клуб.
– Вот и поговорили! – пробурчал рыжий, вновь оставшись в одиночестве.
На следующий день, а точнее вечер, Матвей и Ярослав столкнулись у входа в клуб.
– Братан, извини, попутал! Мне не стоило говорить в таком ключе про семью, отца… Но ты же понимаешь, что я имел в виду! – искренне просил прощения Матвей.
– Да проехали! – в знак примирения Ярослав и Матвей по-братски обнялись.
– И ты извини, друг! Это твоя жизнь, и тебе лучше знать, что с ней делать! Раз ты решил жениться на Мелене, значит, так нужно, и кто я такой, чтобы с этим спорить.
– Ну что, мир? – переспросил Матвей.