Гнусавый голос Джо перебил все мысли:
— Приятель, отдай расписку, и дело с концом. Всем же будет лучше. Я ведь тоже не изверг.
«Забавный малый этот Джо, — подумал Калверт. — Самая чуткая душа в этой банде. Отрабатывая свой номер, старается остаться джентльменом. Даже с жертвой разговаривает почтительно. Да, с Плэйером его не сравнить. Тот до сих нор трясется в припадке. Мразь! Садист! Ему-то и расписок никаких не нужно. Позволили бы только мучить людей и убивать».
— Ох, парень, зря ты не послушал меня, — в голосе Джо звучало сожаление.
Плаза его сузились, губы сжались. Уже понимая, что сейчас последует удар, Калверт попытался увернуться, но в голове его словно бомба взорвалась. Темная волна боли закружила, швырнула в бездну, а затем опять возвратила к свету. Он очнулся на полу. Гаснущее и вновь возвращающееся сознание фиксировало, как бандиты выворачивают его карманы, вытряхивают содержимое бумажника, перебирают каждый обнаруженный документ. Странно — он все видел, но совершенно не слышал голосов. Может быть, удар повредил слух? Хорошо хоть, что с глазами все в порядке. Калверт снова потерял сознание, а когда очнулся, увидел на полу свой вывернутый бумажник. Сколько времени прошло? Десять минут? Час? Лазаруса уже не было на прежнем месте, только на ковре виднелась лужа крови.
Вдруг тишина взорвалась шумами и звуками, как будто из ушей вынули затычки. Рядом стояли Джо и Плайер.
— Он ее куда-то дел, — говорил Джо.
— Наплевать мне на эту расписку и на весь ваш бизнес, — рычал Плайер.
— Ради чего тогда вы заваривали всю эту кашу?
— Заткнись. Лучше следи за ним. Он сейчас придет в себя.
Калверт, понимая, что за ним внимательно наблюдают, старался не подавать признаков жизни. Но сам внимательно прислушивался к разговорам.
— Нед, — попросил Бостон, — попридержи Плайера.
— Нам нужна расписка. Любой ценой. Вы прекрасно знаете об этом.
— Но не таким же способом.
— Четверть миллиона того стоит.
— На это невыносимо смотреть. Средневековье какое-то…
— Не можете смотреть, закройте глаза, — отрезал Род.
Бостон некоторое время молчал, а потом принялся апеллировать к дочери:
— Люси, ты же понимаешь, как мне это все противно. Я всей душой против таких методов.
Люси ничего не ответила, и Бостон продолжал:
— Нед, это смешно. Зачем ты держишь нас под прицелом? Мы же не враги, а партнеры.
Внезапно раздался мучительный стон. Калверт, приоткрыв один глаз, увидел Лазаруса, привалившегося к стене у выхода в коридор. Волосы его слиплись от запекшейся крови. Либо он еще не пришел окончательно в себя, либо хотел пробудить жалость.