— Ну и что? — Я пожимаю плечами. — Сейчас зашьете. Можно подумать, президент никогда раньше не видел рваных штанов. Вряд ли вы его сильно удивили, домнул Йорга. К тому же он даже не наш президент.
— Не наш, — соглашается бывший профессор. — Но все равно… Очень, знаете ли, неудобно.
09.40–11.20
Прибытие в Кремль
Встреча с народным артистом Российской Федерации кинорежиссером М. С. Оболенцевым по его просьбе
По пути в Кремль мне опять поплохело. Чугунная слива решила применить новую тактику: если раньше она стучалась во мне метрономом, отбивала степ или, на худой конец, долбила дятлом, то теперь она превратилась в экстремистку-скейтбордистку на внутренней стенке черепа. Минуту-другую она не подавала признаков жизни, чтобы обмануть мою бдительность, но едва я расслаблялся, как она тут же начинала в бешеном темпе перекатываться от правого уха к левому и обратно, выбирая то трассу через лоб, то дорогу через затылок, то совсем уж крутой маршрут с заездом в нижнюю челюсть.
Если бы льняной референт Вова хоть немного помельтешил у меня перед глазами или, Боже упаси, вякнул бы мне хоть полслова, я выкинул бы его из машины на полном ходу. Однако чуткий холуй вошел в резонанс с начальством и всю дорогу просидел, вжавшись в спинку дальнего сиденья, прикрывшись газетой и предусмотрительно онемев — хоть вручай ему на хранение ядерный чемоданчик.
Чтобы разрядить накопившуюся злость, я сломал об колено пару казенных карандашей, а когда и это не помогло, приоткрыл окно салона, накопил во рту побольше горькой слюны и сплюнул по ветру — очень надеясь при этом попасть в шлем ближайшего мотоциклиста эскорта. После чего я занялся государственными делами, благо на сиденье обнаружилась ранее не замеченная папка из Минюста.
Я перелистал их бумажонки одну за другой и с каждой новой удивлялся все сильнее. Ну ни хрена себе законнички! Они там чего — совсем уже того? В связи с глобальным потеплением и массовым разжижением мозгов ведомство богини Фемиды подсунуло мне на подпись целых 5 (пять!) проектов помилования. Этих мы, значит, выпустим, а зону топтать у нас поэт Пушкин будет?
Вооружившись шариковой ручкой, я отказал в президентском помиловании всем пятерым: а) чистосердечно раскаявшемуся педофилу; в) сорокалетней беременной тетке, отсидевшей полсрока; в) старику-бухгалтеру с целым букетом хронических болезней; г) полоумному французу, нарушившему в России паспортный режим; д) музыканту, уличенному в попытке дезертирства из расположения воинской части при отягчающих обстоятельствах (украл чайник).