– О чѐм?
– Я не знаю. Стилист? Парикмахер? Визажист? Дизайнер? Ты встретишь много новых
людей. Это будет полезно для тебя.
– Только потому что ты хочешь быть инструктором по сѐрфингу...
– Классная работа, да? Лучше, чем твоѐ лечение деревьев. Или строитель Боб13*,насколько
я помню. Или дегустатор печенья.
– Необязательно. Я не могу сделать это в любом случае, – говорю я, доставая свой козырь.
– потому что мама меня убьѐт.
– Ага!– Ава восклицает, доставая свой козырь. – Но она не узнает, так ведь? Потому что
она будет на работе в субботу, в этой сказочной зеленой униформе, а папа занят исследованиями в
библиотеке. Так что квартира будет пустой, и они решат, что ты делаешь домашнее задание, или ты
у Дэйзи. И если они зададут трудные вопросы, я прикрою тебя. Ты знаешь, как хорошо я умею
врать.
Знаю. Она унаследовала все гены по умению лгать, в то время как у меня на лице написано
всѐ, что я думаю.
– И послушай, Фрэнки пошла на это только ради тебя. Ты же не можешь подвести еѐ
теперь? – Она надувает губы. – Я позвоню им и притворюсь мамой, скажу, что всѐ улажено. Я
помогу тебе подготовиться. Ты сможешь рассказать мне обо всѐм. И у меня только что была
химиотерапия, Ти. Как ты можешь отказать мне? – Она надувает губы ещѐ больше.
Но на этот раз я готова. Я вытягиваюсь во весь мой рост (пять футов одиннадцать
дюймов14) и смотрю ей прямо в глаза. – Ничего не выйдет. И через миллион лет. Это окончательно.
Она ничего не отвечает. Просто указывает на свою грудь, где находятся трубки, и
улыбается страшной улыбкой.
12 Музыкальный фестиваль.
13 Британский мультсериал.
14 180 см.
Глава 10.
Итак, в одиннадцать часов в субботу я стою возле станции метро Хайбори и Ислингтон,
наблюдаю как Ава исследует папину карту Лондона и думаю, научусь ли я когда-нибудь чему-
нибудь. Наверное, никогда. Когда нам будет по девяносто лет, я буду вытворять глупости на
ходунках15, потому что старшая сестра заставила меня.
И она, конечно, будет со мной в старости. Потому что, то, что происходит, это просто
случайность. Девяносто процентов людей полностью излечиваются. Полностью.
Я все ещѐ не уверена, как она уговорила меня на это. Я держалась двадцать четыре часа.
Затем я сдалась, и она приступила к работе. Сначала она позвонила, и, притворяясь нашей мамой,
дала разрешение на съѐмки, добавив, что, к сожалению, она не сможет прийти, потому что у неѐ
приѐм у врача. (Вранье по всем пунктам. Следующий приѐм в понедельник.) Фрэнки запиналась и