напрягаются. Мои плечи поднимаются до ушей. Я должна попытаться расслабиться или буду
выглядеть сутулой? Я не уверена, если я...
– Хорошо. Можешь идти.
Ох, нет. Всѐ, что я должна была делать – это ―просто постоять там‖, и я успела испортить и
это.
– Мисс Ричмонд? Мисс Ричмонд?
Помогите. Это же я. Я так и не выучила своѐ собственное имя. Я оборачиваюсь.
– Ваше портфолио.
Мужчина, сидящий посередине, протягивает мне папку. Я ожидала увидеть его в кожаной
куртке и большой шляпе 1645 года, эпохи Кромвеля. Немного неожиданно видеть его в чѐрной
футболке и с небритой щетиной.
– Не беспокойся, я уверена, что ты была прекрасна,– говорит мне Сабрина, когда мы
выходим на улицу. – Если они не захотели тебя, это просто потому, что у тебя не было
правильного ракурса. У меня почти не было работы первые шесть месяцев в «Нью Фэйсес».
– Полезно узнать, – говорю я. – Спасибо.
С Лили Коул такое не случалось.
Второй день такой же, как первый, с тем исключением, что я не концентрируюсь, выходя из
метро, и в итоге теряюсь по пути на квартиру, снимаемую агентством, где я встречаюсь с
Сабриной.
На третий день, появляется определенная закономерность. Мой будильник звонит под
подушкой, чтобы не разбудить Аву шумом. Я переодеваюсь в одежду, наиболее похожую на
униформу модели – юбку Авы, если она чистая, и футболку определенного типа (не в мою
футболку с надписью "Woodland Trust", хотя когда я стану достаточно смелой, я могла бы
попробовать носить еѐ как платье). Я иду в кафе рядом с квартирой для моделей, где я встречаюсь с
сопровождающей из агентства и с кем-то ещѐ, кого она сопровождает сегодня, так что мы можем
идти вместе к нашему первому пункту назначения. Мы посещаем кастинги и/или просмотры.
Случаются небольшие катастрофы – обычно из-за того, что я что-то забыла или не понимаю, что
они от меня хотят. Позже я спрашиваю у Фрэнки, выбрали ли меня для работы. Не выбрали. Я иду
домой в одиночестве, стараясь не принимать это близко к сердцу.
Я принимаю это близко к сердцу.
По крайней мере, я начинаю заводить друзей. Я постоянно натыкаюсь на одних и тех же
девушек, так как мы боремся за одни и те же места. Если бы Дин Дэниэлз мог видеть нас – комната
забитая высокими, тощими уродами, которые выстроились в очередь, он был бы в шоке. Эта
мысль всегда заставляет меня улыбаться.
Сабрина – моя любимая. Всякий раз, когда мы встречаемся, она заботится о продолжении