«Уеха-а-ал!..» – крик со всех сторон!..
Так вслед тебе заголосила
Осиротевшая Россия,
Слезами моючи перрон.
И у таможенных дверей
Застыл таможенник от факта:
Неужто где-то, в чем-то, как-то
И Козаков слегка еврей?..
Твой эмигрантский чемодан
Она слезами оросила,
Как будто провожала сына
В бессрочный путь на Магадан.
И был тот крик ничуть не лжив,
Он шел от сердца, не от позы…
Но год спустя, стирая слезы,
Москва вздохнет: «Смотри-ка, жив!..»
А ты, кликушам вопреки,
Без слез, истерик и надрыва
Смотрел на нас из Тель-Авива,
Как мудрый Ребе сквозь очки…
Ты все свое увез с собой,
Увез и Пушкина, и Блока,
Ты окружен с любого бока
Все той же дружною гурьбой!..
Со мной ты встречи не искал,
Я сам пришел, без упрежденья,
Чтобы почтить твой день рожденья
И за тебя поднять бокал.
И, озирая Тель-Авив,
Сидел на улице Спинозы
И улыбался через слезы
И повторял: «Смотри-ка, жив!»