Последним нововведением, которым Толлеус искренне гордился, было управление големом. Раньше перед стариком торчало несколько десятков нитей, с помощью которых Паук приводился в движение. Даже он сам, привычный к этому, иногда путался. Точнее, задумывался над выбором нити, теряя драгоценные секунды и отвлекаясь от процесса управления. Мысль об использовании рычагов и вентилей просилась давно, и он два дня назад даже заказал через Маркуса их изготовление. Однако ожидание затягивалось, и нашлось другое, в чем-то более изящное решение. Толлеус, побродив по окрестным лавкам, купил медный поднос от столового сервиза. Все управляющие нити он вывел на него, сгруппировав по смыслу и жестко закрепив каждую в определенном месте. Слегка изменив плетение, которое разрабатывалось для меча интенданта, он сформировал на подносе маленькие области для каждой нити. Теперь достаточно было ткнуть пальцем в такую точку, как нить сама собой активировалась. В довершение всего старик чернилами подписал все такие точки на подносе, а когда чернила высохли, не поленился разработать небольшое плетение, которое заставляло все надписи светиться мягким синим светом. Теперь Пауком мог управлять любой человек, не обремененный искусными талантами, причем в полной темноте! Катаясь по двору, старик улыбался: получилось удобно!
Оболиус, предоставленный последние два дня самому себе, высунул любопытный нос из мастерской и снова стал клянчить покататься. Сегодня он выбрал хороший момент, поймав старика в правильном расположении духа, и тот милостиво разрешил. Парень заполз в бадью едва ли не быстрее, чем искусник выбрался оттуда. Зеленые глаза светились азартом, а рот приоткрылся в счастливой улыбке. Толлеусу даже показалось, что еще чуть-чуть, и у помощника от вожделения закапает слюна. Это будило тревогу.
— А может, запретить? — предложил себе старик, с сомнением глядя на такое нездоровое поведение. В этот момент Паук побежал. Шельмец запустил голема по старинке, просто найдя нужную нить. Готовый к чему-нибудь подобному, искусник посохом ловко затормозил шестинога. Потом он потихонечку развернул и подвел Паука к себе. Нет, никуда он больше не убежит! Сейчас Толлеус сам контролировал свое детище. Но на случай своего отсутствия он тоже позаботился: голем не сдвинется с места, если рядом не будет ауры хозяина.
Оболиус сжался в кресле, предчувствуя наказание. Но искусник просто показал ему пульт управления, объяснив простейшие действия. Потом он сделал шаг в сторону:
— Пробуй!
Ученик нерешительно прикоснулся пальцем к отметке «вперед», и Паук неторопливо протопал мимо старика. У стены он также медленно повернул. Ученик не сразу сообразил, что надо касаться отметки до тех пор, пока совсем не повернешь, поэтому едва не врезался в стену. При этом он не забывал жать «вперед», иначе бы давно остановился. Ничего, обвыкнется быстро.