— Погоди, — сообразила она вдруг, — а если ребенок получится не такой? Не понравится? Некрасивый.
— Мне отдашь, — жестко ответил Жора, — пять тысяч доплачу.
— Интересно рассуждаешь, — удивилась Дарья, — кто же тебе ребенка продаст? Ты бы продал?
— Я мужчина.
— Ишь ты, мужчина. А женщина, выходит, продаст?
Он сказал:
— Женщина что угодно продаст.
Ну и мужичонка подвернулся, надо же! Маленький, а злющий, прямо бульдожка. Дарья еще больше его пожалела.
Вернувшись к Надин, она показала визитную карточку. Подруга повертела ее в руках и оценила:
— Прямо иностранец. Был бы ростом повыше — то, что доктор прописал. Мы вот думаем, одни бабы маются — а вон, видишь, мужики, бедолаги, тоже суетятся. Всем несладко.
Дарья думала картонку выкинуть, но Надин не велела: зачем выбрасывать хорошую вещь, пускай лежит, авось, когда и понадобится. Телевизор чинить! Дарья посмеялась, завернула рукав у свитера и пристроила гладкую картонку за отворот.
Подошел Леший, стал хвастаться адресами, одна дама была кандидат наук и лишь недавно из Алжира. Но тут объявили белый танец, и Надин несильно толкнула подругу в плечо:
— Иди.
— А, может… — вдруг заколебалась Дарья.
— Иди, тебе говорят!
Дарья шла через зал и боясь, и надеясь, что опередят. Но едва блондин отлип от своего подоконника, едва сгреб ее лопатку в большую ладонь, успокоилась. Главное сделано — танцует. Еще, вот, заговорить — и все, знакомы. А там… В конце концов, чего он сюда шел, танцами любоваться? Всем одного надо. И слава богу. Чего надо, то и получит…
— Вы здесь первый раз? — начала Дарья.
Блондин глянул на зал, словно вспоминая, и лишь тогда ответил:
— Ага.
Голос был низкий, тяжелый. Мужской.
— И я первый. Не люблю такие сборища. Народу много, а уюта нет.
Кавалер, и тут помедлив, согласился:
— Ага.
— Я Дарья. А вы?
— Петр.
И имя хорошее, подумала она. Ей было легко, ничего не сковывало. Не для себя же старалась, для ребенка. Петр двигался так себе, вперевалку, но танцевать с ним было очень приятно — Дарья просто утонула в его лапищах.
— А после вечера вы чего делаете?
Блондин чуть шевельнул здоровущими плечами:
— Черт его знает! Вроде, ничего.
Музыка кончилась, он не спеша убрал руки.
— Я тут недалеко, — сказала Дарья, — если хотите, можно кофейку попить.
Блондин глянул на нее сверху и спросил своим роскошным медвежьим басом:
— А у тебя СПИДа нет?
Дарья повернулась и быстро пошла. Хам паршивый. Двух слов связать не может, а туда же… Дебил!
Увидев ее лицо, Надин вскинулась:
— Чего?
У Дарьи тряслись губы:
— Да ну… Хам паршивый. Двух слов связать не может, а туда же… Дебил!