— Я подумал, может, это сгодится. — У него появились какие-то новые интонации в голосе. И в то же время он был верен себе — никаких сомнений в собственной правоте. Его убеждения непоколебимы, включая и то, что растения нужно ставить в темное место.
— Да, здорово, я сейчас украшу ее лентой, — сказала Дот.
Она осторожно опрыскала ее листья декоративным блеском. «А что, выглядит роскошно!» — подумала она с радостью. Может быть, именно так им с Мартином следовало распорядиться своей жизнью: открыть цветочный магазин, а еще изготавливать искрящиеся рождественские безделушки, вместо того чтобы учить детей, лишенных слуха, играть на пианино. Она улыбнулась этой мысли. Дот не слышала, как тихонько открылась дверь.
В дом вошла Дара, вернувшаяся из какого-то прекрасного далека. Из другой страны? А может, с другого континента?
Мать и дочь сидели у камина и беседовали, как старые добрые друзья. Дара рассказала о том, как ужасно спешила на самолет, а потом о пробках, толпах, магазинах. При упоминании магазинов она вскочила и вскрыла какой-то сверток В нем был красивый красный шелковый жакет для матери.
— Неужели… — Дот стояла ошеломленная. Это была дизайнерская вещь. Наверняка известный модельер создал ее для женщины помоложе, не для такой, как Дот.
Но глаза дочери горели.
— Когда я его увидела, — начала она, — он напомнил мне алые ленты и чудесные рождественские праздники здесь, дома.
Дот смахнула слезы умиления и примерила жакет. Нет, она вовсе не выглядит как женщина средних лет. Он прекрасно сидит! Дот с восхищением уставилась на свое отражение.
В зеркале она увидела лицо Дары. В нем было что-то необычное. А может, все дело в том, что это отражение? Мать обернулась: точно, что-то не так Дара явно собиралась ей что-то сообщить.
— У меня есть рождественская новость, — сказала она.
Сердце Дот замерло.
— Что такое?
— То же самое, что ты когда-то сообщила деду много лет назад, — ответила Дара.
На дворе уже другая эра. Эта девушка держится гордо и уверенно. Она счастлива, потому что ее рождественские новости будут встречены с восторгом. У нее нет сомнений, что ребенок окажется желанным для всех.
Дот обняла дочь, она погладила ее темные волосы и заплакала от радости.
— Но расскажи же мне о нем! Когда мы с ним познакомимся? Когда вы поженитесь?
Дара отстранилась.
— Ах, мама, я не собираюсь замуж и вообще…
— Нет-нет, ничего, — поспешила успокоить ее Дот. Ей так не хотелось испортить момент, спугнуть рождественское чудо.
— О браке никогда не было речи. Я имею в виду, что я не планировала выходить замуж, — продолжала Дара.