— Да-да, конечно, — уверила ее Пенни.
— Всегда можно придумать какую-то историю для прикрытия: мол, я продаю дом, картины и старинную мебель, потому что мне тяжело содержать все это хозяйство.
— Мисс Холл, а вы играли на скачках или в карты?
Та улыбнулась.
— А почему ты спрашиваешь?
— Наверное, потому, что все это кажется мне настолько фантастичным, что я хочу свести беседу к бытовым подробностям. Да и вы будете меньше расстраиваться.
Мисс Холл это понравилось. Она скривила рот в усмешке.
— Ну, чтобы это тебе показалось совсем уж фантастичным, позволь сообщить, что это была железка[12].
— В клубе?
— Да, в роскошном клубе в часе езды отсюда. Там никто меня не знает. Теперь я тебе рассказала все.
Пенни поняла, что должна уйти. Прямо сейчас. Без церемонных прощаний. Без уверений в сочувствии. Просто закрыть за собой дверь.
В зале Лэсси уныло сидела за партой. Одна.
— Оставь это и иди домой, — сказала Пенни.
— Я не могу, я должна доделать. Вы же сами сказали, что глупо не выполнять то, что положено. Лучше я не буду повторять свои ошибки.
— Ты права. Я просто думала, что ты хочешь домой.
— Незачем туда идти, все равно там никого нет, — ответила Лэсси.
— Прямо как у меня, — отозвалась Пенни с усмешкой.
— Да, но вы сами это выбрали, да и потом, вы — старая.
— Нет, я этого не выбирала и я не старая.
— Извините, — Лэсси выдавила из себя полуулыбку.
— Тогда продолжай, а я пока кое-что обдумаю.
Пенни сидела в большом классе, который они называли залом наказаний. Перед ней была Лэсси Кларк, корпящая над сочинением на тему «Изменения в нашем районе», которое никто даже читать не будет. Его писали только в качестве наказания.
А Пенни тем временем стала думать о своей матери и отчиме. Даже если бы она хотела поехать на Рождество к ним, сейчас было бы уже поздно собираться. Да она и не хотела. Это бы удивило и испугало их, а ей бы навеяло слишком много воспоминаний о том, каким был этот дом, когда был жив папа, когда она была маленькой и в жизни не было никаких проблем.
Время было упущено, и отправиться в путешествие в страну, где нет Рождества, а только залитые солнцем бассейны, пальмы и ломящиеся от яств столы, уже не получится.
Но спасти Рождество еще можно, если она примет важное решение. Если она позволит себе открыть в сердце некоторые окошки, которые Джек закрыл. Она захлопнула их из слепой любви к нему. Но это не было настоящей любовью, а всего лишь увлечением. Она просто боялась его потерять.
Она продумала все не спеша, спокойно, без эмоций. Так будет лучше для всех, но будут и трудности — глупо не признаваться себе в этом.