Уровень ответственности населения — подрос ещё на чуть-чуть. «Лыко — в строку», «за базар — отвечаешь»…
Итак, три базовых погонялки типового хомосапиенса — самосохранение, размножение, социализация — в рамках Рябиновской вотчины были удовлетворены и меня уже не «грели». Оставался четвёртый обезьяний рефлекс: любопытство.
Забавно: все фундаментальные социальные теории, тот же марксизм, базируются на удовлетворении первого инстинкта. Самосохранение — главная движущая сила человечества.
Но сказано же: «не хлебом единым жив человек».
Чингисхан говорил своим людям не только: «я набью ваши рты мясом, я оберну ваши животы шёлком», но и: «Счастье — ехать на коне врага, ласкать его женщин и гнать его самого плетью перед собой». Вся триада инстинктов: самосохранение, саморазмножение, высокая социальная позиция. Конкретно высокая: верховой джигит с ногайкой.
Можно хвастаться: я уже почти дорос до уровня Чингисхана — триада инстинктов удовлетворена. Осталось только нагайкой обзавестись. И каким-нибудь впереди гоняемым «мальчиком для битья».
Едва смерть чуть отодвигается, едва инстинкт самосохранения перестаёт ежесекундно вопить в уши души, как человечество быстренько забывает про бога и переходит к развлечениям: сексу и болтовне. Интернет, с его эрзацами типа порносайтов и соцсетей — просто ещё один тому пример.
По сходному образцу строили свои жизни древние афиняне на Агоре, древние римляне на Капитолии, да и вообще — множество социальных групп, обеспеченные слои различных социумов. «Золотая молодёжь», «зажравшиеся дармоеды»… «У них — всё есть». И ничего не хочется.
И тогда остаётся последний базовый инстинкт — любопытство. Последнее прибежище смысла жизни хомосапиенса. «Хочется чего-то новенького».
«Хлеба и зрелищ» — требовали римские пролетарии.
— Пусть этих придурков-христиан порвут львы. Или растопчут слоны. Или поджарят на костре… Ну хоть чего-нибудь… бодрящего.
Кстати, современное пьянство оттуда же. Ефимыч правильно поёт:
«Зачем я пил вчера, дружок?
— Бежал от грусти.
Я знал: хотя бы на часок
Она отпустит.
И я, как в детстве, полечу
Не прикасаясь
К тому чего я не хочу
И опасаюсь».
В детстве вокруг много новенького. Которое кажется опасным и интересным. Бодрящим. Потом это проходит. И приходит депрессия.
Депресняк расширяется, становится «силой, овладевшей массами». Различные варианты антидепрессантов, вплоть до вооружённой антиобщественной деятельности — смотри у Стругацких «Хищные вещи века» или материалы об участии «золотых миллиардеров» в экстремистских группировках.