— Будешь еще убегать от меня? — спросила Лейла.
Элена прижала пальцы к ее шелковистому телу. Она ощущала пышные бедра и ляжки и ласкала вновь обретенную подругу. Удивительная нежность кожи и материи сливалась. Элена нащупала вмятинку от чулок. Ей захотелось тотчас же раздвинуть колени. Лейла дала шоферу указание, смысла которого Элена не поняла. Автомобиль изменил направление.
— Я похищаю тебя, — сказала Лейла и засмеялась грудным смехом.
Без шляп, с распущенными волосами они вошли в ее темную квартиру. Жалюзи на окнах были опущены, словно предохраняя от летней жары. Лейла взяла Элену за руку и отвела в спальню, где они улеглись на широкую кровать. Кожа обеих казалась под ладонями нежной, как шелк. Срамные губки дрожали под пальцами. Это было похоже на ту ночь в «опиумном гроте», когда они неторопливо ласкали друг друга, продлевая возбуждение. Всякий раз, когда близился оргазм и движения становились быстрее, одна из них снова начинала целовать — любовь их была, как бесконечный сон, и образовывала влажный дождь между поцелуями. Пальцы Лейлы были тверды и требовательны, как пенис, а язык ее проникал далеко и знал множество разных местечек, которые умел возбуждать.
Элене казалось, будто в ее теле миллион половых отверстий и все они были одинаково чувствительными, а каждая клеточка кожи увеличилась до размера чувственного рта. Она стонала, а Лейла все кусала ее, заставляя стонать еще громче. Язык Лейлы между ее бедер был подобен острому подвижному кинжальчику. Когда они кончили, оргазм оказался настолько сильным, что тела обеих женщин задрожали.
Элене приснился сон о Пьере и Бижу. Пышной, проститутке-львице, кожа которой была гнездовьем чувственности — каждая пора кожи и каждый изгиб тела. Во сне ее руки цеплялись за что-то, а тело лихорадочно трепетало и разбухало, влажное во всех жаждущих изгибах и складочках. Лежала она всегда неподвижно и просыпалась только для того, чтобы любить. Влага сбегала по ее серебристо-белым ногам и развернутым бедрам и собиралась с шорохом влажного шелка вокруг грудей.
Элена видела ее всю, затянутую в узкую нижнюю юбку шлюхи и всегда готовую наброситься на свою добычу. Пьер любил ее вызывающую походку, наивный взгляд, пьяную угрюмость и голос девственницы. Несколько ночей он одаривал любовью блуждающий половой орган, доступный всем.
Быть может, теперь он снова влюблен в нее.
Пьер показал ей фотографию своей внушительной матушки. Ее схожесть с Бижу была поразительна. Отличались только глаза. У Бижу под глазами залегали тени, тогда как матушка выглядела здоровее. Но тело…