— По-твоему, существуют места, вдохновляющие на занятие любовью?
— Определенно существуют, — ответил он. — Так мне по крайней мере кажется. Как тебе захотелось заняться этим на моей постели со шкурами, так же и мне всегда хочется любить в местах, где на стенах висят ковры или драпировки, отчего возникает ощущение, будто ты в матке. Мне всегда хочется заниматься любовью там, где много красного и много зеркал. Но больше всего меня возбудила одна комната, которую я видел недалеко от бульвара Клиши. Как ты знаешь, там живет знаменитая шлюха с деревянной ногой, от которой многие приходят в восторг. Она всегда меня восхищала, потому что я был уверен в том, что никогда не заставлю себя лечь с ней в постель. Я был убежден, что стоит мне взглянуть на ее деревяшку, как я испугаюсь.
Человеком она была жизнерадостным, улыбчивым и симпатичным. У нее были обесцвеченные волосы, однако брови были черными и кустистыми, как у мужчины. Над верхней губой пробивался мягкий пушок. До того, как она обесцветила волосы, она наверняка была смуглой, пышноволосой девушкой с юга Франции. Собственная нога у нее была сильной и мощной, а тело довольно красивым. Однако я не мог заставить себя обратиться к ней с вопросом. Глядя на нее, я вспоминал картину Курбе[39], которую мне однажды довелось видеть. Это было живописное полотно, заказанное одним богачом и изображавшее женщину в момент совокупления. Будучи великим реалистом, Курбе запечатлел ее половой орган и ничего больше. Руки, ноги и голову он опустил. Он изобразил торс с тщательно выписанным лоном, искаженным страстью и обхватившим член, торчащий из очень черных зарослей. И все. У меня было ощущение, что с той проституткой происходит все точно так же: клиент думает только о ее влагалище и старается не смотреть ни на ее ноги, ни на что-либо другое. Может, это кого и возбуждало. Я стоял на углу улицы и размышлял, когда навстречу мне вышла другая молоденькая проститутка. Молоденькая шлюшка — зрелище в Париже довольно редкое. Она разговаривала с той, у которой была деревянная нога. Начался дождь. Юная проститутка сказала:
— Я вот уже два часа брожу под дождем. Туфли мои стоптались, и ни одного клиента за все это время.
Я вдруг ее пожалел и сказал:
— Вы не откажетесь выпить со мной чашку кофе?
Она спросила:
— Вы чем занимаетесь, художник?
— Я не художник, — ответил я. — Но сейчас как раз стоял и думал об одной недавно виденной мною картине.
— В кафе «Веплер» есть несколько отличных картин, — сказала она. — Вот взгляните.
Она извлекла из своей сумочки нечто напоминавшее тонкий носовой платок и развернула его. На нем были нарисованы две женские ягодицы, расположенные так, что можно было видеть влагалище и такой же огромный член. Она растянула платок, который оказался эластичным, и получилось, как будто ягодицы и член двигаются. Потом она повернула платок, и снова было такое впечатление, словно член двигается, но только теперь уже в женском влагалище. Девушка шевелила платком как-то по-особенному, отчего вся картинка казалась живой. Я рассмеялся, но увиденное возбудило меня, и мы так и не дошли до кафе «Веплер», потому что девушка предложила зайти к ней домой. Комната, в которой она жила, находилась в весьма плачевного вида доме на Монмартре, где обитали все циркачи и артисты оперетты. Нам пришлось подниматься пять этажей.