– А ты? Что получишь ты от моего согласия?
– Я?
Кира ответила, почти не задумываясь:
– Я хочу уйти из разведки. Вернуться к нормальной жизни: иметь семью, дом, чтобы больше не притворяться… Но для этого мне нужен ты.
Отряд, что перекрыл им дорогу, приблизился вплотную к паре. Бородатые английские наёмники держали наизготовку огромные сабли и смотрели на Лукова настороженно.
– Только прошу тебя, не делай глупостей! – обернулась к Лукову Кира, и предупреждающе подняла руку. Она обратилась к британскому офицеру, который тоже носил бороду и был сильно загоревшим, поэтому издали мало отличался от своих солдат.
– Лейтенант Энсон, мой русский друг готов полностью довериться вам, как джентльмену.
Кира стала уговаривать Лукова положить ружьё на землю.
– Сделай это скорей! Иначе туземцы могут неправильно истолковать любое твоё движение, и набросятся на тебя.
Но Одиссей будто не слышал обращённых к нему слов. Он воинственно поднял мальтук. Какого-то конкретного плана у него не было. Просто что-то изменилось в мирном обывателе с тех пор, как он покинул родную Москву, и это что-то не позволило ему покорно сдаться и перейти на вражескую сторону.
– Безумец! – тихо простонала шпионка и закрыла лицо руками.
Бородачи бросились на Одиссея. Перед самыми глазами Лукова сверкнули занесенные кривые мечи. Первый удар он сумел отбить прикладом. Но тут же широкое лезвие вонзилось ему в правое плечо. Ружьё выпало из рук Одиссея. И в то же мгновение воздух наполнился странным свистом. Замахнувшийся чтобы отсечь беспомощному русскому его дурную голову головорез, вдруг дёрнулся всем телом, захрипел, закатил глаза и навзничь повалился на землю с дырой в черепе размером с голубиное яйцо. Стоящий рядом с ним другой пуштун получил зазубренным камнем по затылку и молча рухнул в пропасть. Шею ещё одного насквозь пронзила стрела…
Неожиданно из-за скалы свирепой толпой выскочило человек тридцать пуштунов. Некоторых из них Одиссей кажется видел в горном селении. Размахивая мечами и обстреливая противника из пращей и луков, они бросились в атаку на своих земляков, перешедших на службу к англичанам. Как успел заметить Одиссей, второй отряд британских пионеров тоже подвергся нападению.
Столкновение враждебных дружин было страшным. Казалось, на полной скорости врезались друг в друга два небольших железнодорожных состава. В воздух полетели части амуниции и куски тел. Над головами дерущихся быстро-быстро замелькали мечи, приклады, какие-то железные палки. Но ружья молчали из-за опасности камнепада. По этой же причине не было слышно свирепых боевых кличей. Страшная резня происходила под аккомпонимент тяжёлого дыхания, звон стали и треск ломаемых костей. Лишь изредка кто-то, пронзённый штыком или разрубленный мечом, потеряв контроль над собой, испускал жуткий предсмертный крик; либо слабо стонал под ногами дерущихся тяжелораненый, не в силах молча переносить ужасные мучения.