К большому облегчению Одиссея всё вышло наоборот. Пилот выбрался из машины, о чём-то коротко переговорил с хозяевами, после чего радостно замахал кружащему в небе аэроплану, мол, всё в порядке, можно садится. Для Лукова это также означало, что ему предстоит как-то объяснить начальнику своё странное поведение.
Ожидаемых генералом запасов горючего на аэродроме Ильюшино не оказалось. Произошла обычная бюрократическая несостыковка. «Сидевший» здесь авиаотряд ещё десять дней назад перелетел на новую площадку. Командир перебазировавшейся авиачасти оставил дожидаться гостей двух механиков и пять красноармейцев из комендантского взвода. Но по какой-то причине он «забыл» о топливе и продуктах для москвичей, хотя полученная им из центра телеграмма должна была содержать чёткую директиву: «Обеспечить экспедицию всем необходимым!».
К моменту прилёта гостей у крохотного персонала аэродрома заканчивались харчи. Пришлось транзитникам самим кормить хозяев и выручать их продуктами из своих скромных запасов. Таким образом задерживаться на этой точке не было никакого резона, и было решено лететь дальше, как только стихнет буран.
Луков с тревогой ожидал неприятного объяснения с начальником после произошедшей между ними стычки в воздухе. Но в тесном бараке на виду у многочисленных свидетелей откровенный разговор был невозможен. Поэтому Вильмонт сделал вид, что считает случившееся недоразумением, вызванным тем абстоятельством, что его молодой ассистент физически плохо переносит полёты.
Анри Николаевич даже проявил трогательную заботу о подчинённом, предложив Лукову чудодейственные пилюли из маленькой круглой коробочки с китайскими иероглифами на лакированной крышечке.
– Положите под язык три штучки и медленно рассасывайте. Можете поверить мне – ваши мучения прекратятся.
Одиссей подозрительно разглядывал крохотные белые крупинки на своей ладони, не спеша отправлять их себе в рот. Вдруг это яд!
«Хотя вряд ли он так глуп, чтобы действовать столь топорно – после некоторых колебаний всё же рассудил Луков. – Шпион прежде всего должен отвести от себя подозрение, а все видели, как он дал мне эти пилюли».
Немного успокоившись, Луков положил в рот таинственные крупинки. Очень долго ничего особенного не происходило. Все давно заснули, а Одиссей ворочался на своей лежанке. В голове все вертелась фраза, сказанная после ужина Галей: «Вы удивительно чистый бесхитростный человек, Одиссей. Вы просто не способны скрывать свои чувства. У вас с самого утра такое растерянное выражение лица, словно вас внезапно предали».