Как, как. Обычный сбой программы, нашел чему удивляться.
Однако новости были переполнены поучительными сведениями о взятии этой чертовой Бастилии, случившемся якобы ровно двести двадцать три года назад. Кроме этого, по уверениям всезнающего интернета, в Кёльне начинался ежегодный праздник фейерверков[15], в Венеции – первый день Festa del Redentore[16], а в Мадагаскарском городе Махадзанга проходила ежегодная церемония омовения реликвий королей Буйна[17]. Все эти события имели наглость датироваться четырнадцатым июля, а вовсе не вторым сентября.
Пробормотал: «Ничего не понимаю». Прозрачное отражение в стекле древнего буфета таращилось на происходящее с идиотской улыбкой. Душа ликовала, не дожидаясь команды растерянного разума. Оно и правильно, ничего путного тот все равно не присоветует. Скорее всего, больше никогда.
В этот момент звякнул телефон – время принимать лекарства. На всякий случай проверил дату и там. Четырнадцатое июля, точка. Почему-то рассмеялся.
Подумал: «Я сошел с ума».
Подумал: «It finally happened»[18], – и невольно улыбнулся цитате.
Подумал: «В моем положении это, пожалуй, следует считать удачей».
Подумал: «Стоп. А ну-ка. Какого числа у нас заключен договор аренды?» Хороший вопрос.
Достал из шкафа документы, подписанные первым сентября две тысячи двенадцатого года. Та же дата стояла на банковской квитанции о переводе. Это, совершенно верно, было вчера. Хотя, если верить календарям, произойдет только полтора месяца спустя. Ну и дела.
Подумал: «Выходит, я живу тут нелегально? Вот это номер. Какое счастье, что хозяева за границей. А соседям, надеюсь, все равно».
Подумал: «Четырнадцатого июля я вообще-то был в больнице. Получается, я вот прямо сейчас там лежу? И это у меня такие галлюцинации? Вообще-то можно было бы подобрать что-то более экзотическое – да вот хотя бы участие в церемонии омовения королевских реликвий. Впрочем, и так неплохо».
Подумал: «Теоретически можно позвонить в больницу и проверить, лежу ли я там. Вот будет номер, если меня тут же позовут к телефону».
Подумал: «Ну уж нет. Никаких расследований. Желаю спокойно галлюцинировать дальше. Без потрясений и тревог. Имею полное право».
Подумал: «Надо бы выйти, посмотреть, какое число творится на улице. И что там вообще происходит. Вдруг для меня припасен какой-нибудь особо приятный бред. А я сижу дома, как дурак».
По лестнице бежал вприпрыжку. Вышел из подъезда на улицу Палангос, повертел головой по сторонам: куда теперь?
Свернул направо.
В первом же киоске купил газету на русском языке. Номер был датирован двенадцатым июля. Что вполне логично, поскольку газета оказалась не ежедневной, а еженедельной. Тогда зачем-то купил еще одну, литовскую – ни слова не понятно, зато точно сегодняшняя. То есть за четырнадцатое июля. На фоне последних событий слово «сегодняшняя» звучало как форменное издевательство, но почему-то все равно успокаивало.