— О! — воскликнул женский голосок. — Да это же тот самый красавчик стюард, который обслуживал нас за ужином. Эй, стюард, вы не могли бы нам подбросить сюда из бара парочку бутылок шампанского?
— К сожалению, нет, графиня, — ответил Петер и низко поклонился. — Моя смена закончилась, а это значит, что у меня нет доступа к напиткам. Я проинформирую дежурного ночного стюарда о вашей просьбе, думаю, это не займет много времени.
— Какое бесстыдство, — буркнула графиня. — Я пожалуюсь на вас.
— Как вам будет угодно, графиня, — сказал Петер. — Не я придумал служебный распорядок, я лишь обязан его исполнять. Спокойной ночи!
Он взял Катарину под руку и помог ей сойти по узкой лестнице. У двери ее каюты он снова горячо поцеловал ее на прощание.
— Я уже с нетерпением жду завтрашнего дня, — сказал он.
— Я тоже, Петер. Ты, кажется, хотел позвать дежурного стюарда?
— Нет, — усмехнулся Петер. — Они все уже достаточно выпили. Пусть идут в ночной бар, если им так уж хочется. Да они, наверно, уже давно забыли, чего хотели. Я им ничем не обязан.
— А если они пожалуются?
— Наплевать. В худшем случае, переведут на другие столы. Мне это все до лампочки.
— Доброй ночи, Петер, до завтра.
— Доброй ночи, сокровище мое. Пусть тебе приснится сон про меня.
* * *
В каюте было темно и душно. Бетти уже успела уснуть и недовольно повернулась к стене, когда вошла Катарина.
— Не зажигай свет, — пробурчала она, — а то я больше не засну.
Катарина с трудом на ощупь добралась до своей узкой постели. Когда она наконец улеглась, то долго еще не могла уснуть. За стенкой, к которой крепилась ее койка, располагалось машинное отделение. Доносившийся оттуда гул ухающих двигателей сильно мешал спокойному отдыху. Но больше, чем шум моторов, мешали ей заснуть собственные мысли.
Катарина думала о Петере и о тех не сравнимых ни с чем минутах, которые она провела с ним наверху, на прогулочной палубе. Думает ли и он сейчас тоже о ней? Она оказалась на борту круизного лайнера «Людмила», потому что хотела заработать денег, и вот случилось неожиданное. Она влюбилась. Впереди четырнадцать несказанно чудесных дней, пусть даже все это время ей предстоит изнурительный труд.
Катарина попыталась представить себе Петера, его открытое лицо с тонкими чертами и светящимися глазами, но ей никак не удавалось. Дело, видимо, в том, что из-за живой мимики выражение его лица постоянно менялось в процессе разговора. Ей нужна была его фотография. Отважится ли она попросить об этом? Она несколько раз вызывала в памяти разные, сказанные им слова. У него был красивый голос, придававший особую мягкость всему, о чем он говорил. Да что там, он весь был ни с кем не сравнимым. Его внешний облик просто поражал. Он был строен и высок, а передвигался с какой-то небрежно-свободной элегантностью. И униформа шла ему больше, чем всем остальным стюардам.