Тайбола (Аксенов) - страница 40
К тому же теперь Трофимыч разглядел, что раскосмаченный зверь, хоть и крупный, но старый, со слезящимися глазами и беззубой пастью.
— Што щеришься, муравьед поганый, тунеядец проклятый?! Зиму, трутень, в берлоге дрыхал, а сейчас по лесу шастаешь, муравейники зоришь, — осмелел старик.
Неизвестно долго ли стояли бы так зверь и человек, если бы медведя не спугнул донесшийся со стороны дробный стук автоматной очереди. Вскидывая толстый зад, он перемахнул через ручей и, уже не обращая никакого внимания на старика, находящегося в нескольких метрах от него, скрылся в лесу.
— Пронесло! — выдохнул Трофимыч. — Хоть и дряхлый медведь, а все же лучше ему в лапы не попадать. Вовремя прозвучала автоматная очередь.
То, что это была автоматная очередь, он определил точно. Ему ли, бывшему разведчику, в годы Великой Отечественной войны не раз переходившему вместе с товарищами линию фронта, было не знать, как бьет автомат. Но и сейчас, в мирное время, Трофимыч не слишком удивился автоматной очереди, ведь в семнадцати километрах от деревни находился лагерь заключенных, откуда порой случались побеги. Бывало, что солдаты с автоматами и овчарками заскакивали и в их деревню в поисках бежавших.
Старик проверил добычу за спиной, представляя, как он угостит друзей глухариным мясом. Он словно увидел себя за столом с приготовленной дичью и с бутылочкой русской водочки в руках, и на душе сразу потеплело.
Но неожиданно в чаще раздался шум и треск сучьев. «Неужто медведь вернулся?» — Трофимыч проворно рванулся к ближайшему дереву и, споткнувшись о корягу, ничком упал на мшистую землю.
Над головой пролетела глухарка. Старик смущенно приподнял лысую голову, ладонью счищая с нее мох. «Не зря говорят — пуганая ворона куста боится. И я, старый пень, тетеру за зверя принял». Но тут же почувствовал на себе чей-то взгляд. Вскинул голову — на него в упор смотрел плотный лет тридцати незнакомец, остриженный под машинку. Встретившись с охотником взглядом, он криво улыбнулся, и на солнце блеснули золотые коронки.
Трофимыч конфузливо отряхивался, спеша встать и рассказать незнакомцу об опасности: голодный топтыгин в лесу, надо быть настороже. Но пока собирался с духом, чьи-то сильные руки, точно пушинку, подняли его с земли и поставили на ноги.
Старика словно ожгла пустота и легкость за спиной. «Глухаря оторвали!» — побагровел он и рванулся к улыбающемуся молодцу. Да не тут-то было: плечи держали будто в тисках.
— Да вы че, парни полоумные? Да, вы че? Издеваться над отцом?
От обиды его выпуклые глаза с красными прожилками залило слезой. И он не видел, как незнакомец засунул указательный палец к себе в рот и прикусил его. В ту же секунду над головой недоумевающего Трофимыча блеснул топор. Обух глухо и тупо ударил его по голове.