Быть вертким!
Но бьет он крепко, наповал... Не зевать! А за сорок метров я пройму убийцу своей крупной — на глухаря — дробью.
Он от меня не уйдет.
Не уйдет.
...За мхом — шевеленье. Я послал заряд в сосновый выворотень.
Дробь, сорвав кору, хлестнула вниз.
Громко охнули.
Или мне это показалось? В голове звон и шум, катается эхо, и за сорок шагов я вижу до самых малых мелочей стебельки, мох, ветки, хвощинки...
И кажется — даже росные капли на них.
Торопливо перезарядил ружье, а два патрона закусил зубами.
Вскочив, бросился к другой сосне — нырком.
Громыхнуло.
Чуть-чуть не попал, сволочь! Лежать бы мне невдалеке от Николы...
Короткими перебежками я очерчиваю круг, в центре которого — убийца.
Я понял, догадался — он открыт с другой стороны, со стороны солнца. Целиться ему в меня будет трудно. Пусть солнце светит ему в глаза. Пусть!
Я стрелял с равными интервалами. Считал: раз, два, три, четыре, пять — и давил спуск. Я навязал убийце свой счет времени.
Знаю: каждый раз, когда приближается время моего выстрела, убийца непроизвольно сжимается в страхе.
Хочет он или не хочет, а каждую пятую секунду он сжимается в смертельном страхе. Я диктую ему поступки! Я держу его в руках!
Нет. Мы взаимно связаны. Он сидит на одном конце веревки, а я на другом. И у каждого на шее петля. Теперь — кто первый и сильнее рванет эту веревку...
...Раз-два-три-четыре-пять — выстрел!
Летят вверх клочья мха и земли.
Басистый рев моей двенадцатикалиберной двустволки неустанно скачет между соснами.
Я знаю, убийца Николы сидит и считает — раз, два, три, четыре, пять. И при последнем счете прячется. Нет, при третьем — заблаговременно.
И при счете «три» — я вскакиваю, перебегаю и падаю за другую сосну, успев выстрелить на бегу. И снова впиваюсь глазами.
Нащупал в брючном кармане два патрона «ЧП» (я их ношу на случай встречи с Медведем не в патронташе, а поближе, в кармане). Я заряжаю ружье патронами с пулями, двумя тяжелыми и круглыми самодельными пулями, по тридцать граммов свинца в каждой.
Чувствую почти физически, как прилип, изогнувшись, зарывшись в мох, убийца...
Тридцать шагов!..
— Сейчас я тебя... — бормочу я. — Сейчас!
Но как мне хочется быть за тысячу километров отсюда... А Никола?..
Вглядываюсь, считаю. Я намеренно разбиваю свой ритм. Теперь он ждет... ждет... или думает, что патроны мои кончились.
Может быть, мне лучше замереть и ждать — кто кого пересидит?
Нужно кончать. Скорее!
Под выворотнем — тихо. Я всматриваюсь. Выворотень нависает над ямой. Если ударить по нему, рикошет будет в яму. Я рассчитываю угол отражения и стреляю.