Стояла темная ночь.
Лишь изредка из-под тяжело нависших облаков выглядывала луна.
— Боб! — вдруг вскричал шкипер.
— Есть! — испуганным голосом отозвался юнга.
На палубе, освященная выглянувшей луной, стояла кошка и томно вытягивала свои стройные, затекшие члены. После удушливого запаха тюрьмы свежий ночной воздух был восхитителен.
Но шкипер еще не видел кошки.
— Боб, это вы мяукали? — грозно спросил шкипер.
— Что, сэр? — переспросил юнга.
— Я спрашиваю: вы мяукали? Вы мяукали, как кошка?
— Нет, сэр! — обиженно произнес юнга. — Зачем же я стал бы мяукать?
— Не знаю! Как же я могу знать? — боязливо оглядываясь, сказал шкипер.
Луна снова спряталась за облака.
— Дождь усиливается, Боб! — после большой паузы промолвил шкипер.
— Да, сэр! — отозвался Боб.
— Много дождей было за это лето! — не спеша сказал шкипер.
— Да, сэр! — согласился Боб и вдруг воскликнул: — Парусное судно слева!
Разговор прекратился, и шкипер стал следить за массой парусов, то освещенных луной, то исчезающих во мраке. Он так увлекся созерцанием парусов, что совершенно не заметил, как кошка подошла к нему.
За все время кошка достаточно натерпелась от всех, за исключением шкипера и штурмана, и нынешнее ее поведение относительно шкипера можно было рассматривать, как своего рода выражение благодарности.
Она прижалась к ногам шкипера и начала сильно и ласково тереться головой о его ноги.
Малая причины порождают большие последствия. Шкипер подскочил на четыре ярда вверх и испустил дикий вопль, который еще долго после того обсуждался на прошедшем мимо парусном судне.
Когда юнга подоспел к шкиперу, тот весь дрожал, склонился на бок и не был в состоянии вымолвить ни единого слова.
— Случилось что-нибудь, сэр? — спросил юнга, подбежав к штурвалу.
Шкипер овладел собой и вплотную подошел к юнге.
— Можешь мне верить или не верить! — сказал он медленно дрожащим голосом. — Но уверяю тебя, что только-что мне явился дух бедной кошки, которую я убил и которой теперь я ни за что не убил бы… Дух этот только-что терся о мою ногу…
— О которую ногу? — спросил Боб, которого интересовали все подробности.
— На кой черт тебе знать, о которую ногу? — воскликнул шкипер, чувствуя нервное потрясение всего организма. — Смо-три! Смотри!
Юнга взглянул в указанном направлении и ужаснулся, увидя пробирающуюся вдоль борта кошку.
— Я ничего не вижу! — сказал он упрямо.
— Я знаю, что ты не можешь его видеть! — меланхолически произнес шкипер, когда кот исчез. — Только я могу видеть его… Я не могу больше оставаться здесь. Я пойду вниз… Ты не будешь бояться до прихода штурмана?