Естественно, сменились и хозяева. Стадион с закрытым бассейном получили за долги братки из одной серьезной поволжской группировки – там теперь у них безумно шикарный и дорогой восстановительный центр с кегельбаном, сауной и эротическим массажем. Каменные коттеджи на Карельском перешейке «выкупил» за ваучеры в личную собственность у трудового коллектива секретарь парткома объединения, а «Рубеж» достался дочери генерального.
Новая владелица относилась к гостинице без особого интереса – так, очередное вложение капитала.
Время от времени у нее появлялись различные идеи – то оборудовать здесь международный бизнес-центр, то сдаться в аренду растущей районной администрации.
Но чаще речь шла о продаже гостиницы: то и дело из небытия возникали потенциальные покупатели всех рас и цветов кожи, что-то просчитывали, что-то мерили и снимали на видео… а потом все само собой рассасывалось до нового коммерческого проекта.
В общем, так и жили за годом год – не то чтобы очень богато, но на свет, воду и мелкие женские слабости разбогатевшей при переделе госсобственности хозяйке вполне хватало. Даже на зарплату немногочисленному персоналу оставалось… Кстати, прислуга в «оборонке» всегда была вышколенная и сознательная – только пару лет назад со стены бухгалтерии исчез примелькавшийся «Экран социалистического соревнования».
Да и сейчас единственной видимой уступкой накатившимся на страну рыночным отношениям была налепленная изнутри на одно из стекол вестибюля эмблема – то ли пепси, то ли кока-колы. Служила она неким подобием декоративной рамки для текста, приглашающего посетить «уютное кафе на втором этаже».
Впрочем, эти подробности Нечаев узнал намного позже…
Вход в гостиницу больше всего напоминал проходную какого-нибудь особо режимного института эпохи застоя – чистенько, скромненько, никаких неоновых вывесок. Темно-серая стандартная табличка с якорьком, военно-морские бронзовые буквы:
И чуть ниже, без восклицательного знака:
Стеклянная дверь подалась почти без усилия.
– Здравствуйте.
– Доброе утро… Из-за журнального столика не торопясь приподнялся плечистый дядечка-ветеран в пиджаке с тремя рядами медальных колодок.
В голосе его вопросительные интонации отчетливо преобладали над приветственными. Так умеют обращаться к посетителям только милицейские полковники в отставке и потомственные стрелки ВОХР.
– Нечаев, уголовный розыск! – продемонстрировал Денис красную корочку.
– Разрешите? – Выразительным жестом страж пропускного режима дал понять, что хотел бы ознакомиться с документом в раскрытом виде.