Отряд свою работу выполнил. Настало время оперативно-следственной бригады.
На Виноградова вдруг полыхнуло ужасом: наспех замытые пятна в складках кафеля, горловина водостока, мутные разводы на поверхности высоких, от пола до потолка, зеркал, задетая чьим-то торопливым плечом кожаная красивая боксерская груша посередине… Все они были свидетелями и безмолвными участниками недавней трагедии, это почувствовал не только капитан – Владимир Александрович заметил, как мгновенно передернуло и видавшего виды начальника штаба, как старательно отводит глаза от происходящего внутри поставленный на пост милиционер.
Это место сочилось страхом и болью, последней, смертной мукой…
– Господи, прости меня грешного, – тихо перекрестился Виноградов, и стоящие рядом непроизвольно повторили его жест.
– Пошли! – Очутившись внизу, во дворе, начальник штаба торопливо закурил. – Во б…
Дом шестнадцать на Народовольческой улице представлял собой старый, еще довоенной постройки, кирпичный барак с узкими бойницами окошек и покатой крышей. Глухой забор отделял от соседних зданий и замусоренного тупичка двор, уставленный покосившимися металлическими конструкциями и штабелями шифера, и ржавые двухстворчатые ворота казались единственным изыском этой мрачной тюремной архитектуры.
О том, что здесь ступала нога человека, свидетельствовали только два прилепленных листка: объявление о продаже гаража и очередное истерическое заклинание «святого братства».
– Так, майор… – За спиной возник спустившийся со второго этажа давешний красноречивый полковник из угро. – Спасибо тебе, ребятам… Рапорт будешь писать на поощрение – я поддержу.
– Какие дальше указания?
– Да вроде… Снимай своих! Пусть только один ЗИЛ останется на всякий случай. Сколько это там получится? Взвод?
– Хорошо, сейчас решим.
– Да! И еще – дай мне двух человек. Надо пока к Зеленцову поехать, побеседовать… Может быть, если врачи позволят, перевезем его к себе.
– Конвой?
– Ну, вроде того. На всякий случай.
– Владимир Александрович, съездишь? И кого-нибудь из бойцов возьми, скажи взводному – я приказал.
– Есть… – Виноградов кивнул, козырять в таких случаях было не принято, все-таки не войска, и пожал протянутую полковником руку:
– Сейчас прямо выезжаем?
– Минут через десять. Стойте тогда здесь наготове, далеко не уходите!
Вызывая по рации «полета седьмого», капитан Виноградов трезво и отчетливо понял: к телефону будет не подойти, ни с кем он связаться не сможет, никого не предупредит…
Считай себя ближе к опасности!
Навигационное правило
По пути в больницу полковник, устало втиснувший свое массивное тело на переднее сиденье, и занявший место за рулем управленческих «жигулей» оперативник продолжали начатый, очевидно, еще наверху разговор. Они практически не обращали внимания на своих коллег в форме, разместившихся сзади, – так увлеченные друг другом любовники почти игнорируют везущего их таксиста, а бизнесмены, встретившиеся для обсуждения деловых проблем в «Европейской», отмечают появление официанта только вежливым кивком и чаевыми при расставании.