– Майор, а вы уверены, что он того стоит?
Ответа не требовалось, но шагая вслед за хозяином Владимир Александрович искал – и не мог найти слова для того, чтобы уравновесить человеческую жизнь с чемоданом резаной и раскрашеной бумаги…
Остаток этого и почти весь следующий день Виноградов провел в ожидании.
Сначала пришлось немного понервничать по поводу Самошина. Сообщение о том, что спасенного журналиста и труп его напарника передали официальным российским представителям поступило только под вечер. Связь из-за грозового фронта была неустойчивая, но хозяин передал Владимиру Александровичу разговор с Шамилем: добралась колонна до Центрального аэропорта с опозданием, но без происшествий.
– Обратно в темноте не поедут. Там останутся.
– Почему? – Спросил майор.
– Людям отдохнуть надо… К тому же, ночью и в сильный дождь перевал опасен.
– Значит, – прикинул Виноградов, – ждать до завтрашнего вечера?
– Ну, может, чуть раньше.
– А кроме Шамиля меня никто до границы довезти не может?
– Вы же видите… – Хозяин подошел к окну и показал на почти пустой двор – Все ушли с колонной, здесь только резерв остался.
– Понятно. Позвонить-то хоть можно теперь? «Дяде Васе»?
– Разумеется! Почему только теперь? Разве я раньше запрещал? – Пока Виноградов по памяти диктовал номер, во взгляде начальника республиканской гвардии читалась неприкрытая издевка:
– Прошу, говорите…
– Алле, дядя Вася? – Прижал трубку к уху майор.
– Его сейчас нет дома, – ответил молодой женский голос. – Что передать, кто звонил?
– Это Володя. Племянник, блин! А когда он будет?
– Дядя Вася на выходные уехал. Так что-нибудь передать? – Заученно поинтересовалась далекая собеседница.
Владимир Александрович представил её себе – этакая телка в форме старшего прапорщика, посаженная дежурить на сутки среди коммутаторов, магнитофонов и секретных линий связи.
Да, действительно – сегодня суббота, у начальства либо банные посиделки, либо преферанс… Словом, заслуженный отдых в конце недели.
– Деточка, передай дяде, что я пока здоров. Но очень соскучился!
– Это все?
– И поцелуй его от меня… куда-нибудь. – Виноградов нажал на кнопку отбоя:
– Бар-рдак!
Конечно, следовало стереть из из телефронной памяти номер, но он все равно был одноразовым, предусмотренным только на эту операцию, поэтому – пусть…
К искреннему удивлению Владимира Александровича, на ужин его не позвали. Пришлось самому спуститься вниз и напомнить о собственном существовании:
– Простите… Есть кто живой?
Хозяина ни в кабинете, ни в столовой не было.
На прежнем месте темнел экраном выключенный телевизор, и Виноградов решил посмотреть хоть какую-нибудь ерунду. Но шарить по полкам в поисках пульта было бы невежливо и опасно, поэтому он пошел дальше, пока не столкнулся в дверях с одной из обслуживавших Асхабова женщин: