— Что же мешает тому? — поспешил спросить Вяземский, нервничавший почему-то сильнее других.
— Мешает мнение, что допущение России утвердить себя в Керчи и Еникале навсегда лишит Константинополь внешней безопасности.
— Царьград здесь не при чем, — сказал Орлов. — Турки понимают, что если Россия заимеет военный флот на Черном море, то их владычество в тамошних водах и в Крыму закончится раз и навсегда.
— Это так, — согласился Панин, — но то упорство, с которым они не хотят идти на уступки, не может не тревожить нас. А состояние кризиса, в коем находится Российская империя, вынуждает меня предложить Совету упомянутое кем-то ранее предложение… (Панин сделал паузу и закончил со вздохом.) Следует отказаться от нашего требования Керчи и Еникале.
Орлов с удивлением посмотрел на Панина и спросил со злой иронией:
— Может, нам сразу признать поражение?
— Не язвите, граф, — обиженно ответил Панин. — Наши победы у нас никто не отнимет. Но империи нужен мир!.. Мир любой ценой!.. Даже уступкой тех крепостей.
— Отдать такие удобные крепости — значит остаться без флота, — горячо возразил Иван Чернышев. Будучи вице-президентом Морской коллегии, он не желал уступать туркам приобретенные черноморские порты.
— Они не столь уж удобные, чтобы держаться за них намертво, — возразил Панин.
— Это почему же?
— Содержание, оборона и снабжение сих крепостей не только потребует весьма значительных расходов, но будет неминуемо подвержено крайним неудобствам и затруднениям. Ибо вся коммуникация с ними сокращалась бы до одной навигации по Азовскому морю. А море сие, как известно, каждую зиму становится невозможным для плавания… Да и само естественное положение крепостей не представляет замену никаких важных выгод. Ни для охранения татар, ни для основания нашего кораблеплавания они должным образом не пригодны.
— Однако ранее вы считали иначе, — проронил колюче Иван Чернышев.
— При определении наших мирных кондиций сие предполагалось возможным по одним теоретическим сведениям. Но теперь известно, что ни одно из тех мест не имеет ни гавани к помещению судов некоторой величины, ни каких-либо преимуществ перед нынешними нашими верфями, заведенными на Дону. В окружности сих мест совершенно недостает всяких материалов к судовому строительству, почему их надлежало бы сплавлять Доном из верховых городов.
— Так что же получается, граф? После всех завоеваний и пролитой крови мы на Черном море ничего не поимеем?
— Поимеем… Кинбурн!.. Сей город, лежащий в самом устье реки Днепр, соединяет в себе несравненно большие удобства для желаемых нами выгод. И в обуздании татар. И в надежном противовесе Очакову, который у турок почитается ключом Крыма. И в заведении собственного кораблестроения и торговли, поскольку у Кинбурна есть место для пристанища судам большой величины… Кроме того, государственная экономия требует открыть рекой Днепр из прилегающих к ней провинций новый путь коммуникации.