– Ну, так подождем, пока они вернутся оба, – ответила Лина, – но приготовьтесь тогда благословить их, потому что вашего благословения они потребуют в любом случае. Граф Освальд не захочет терять время, а он ждал достаточно долго. По-моему, Гедвига была уж слишком деликатна; она оставила даже отца и уехала, чтобы на определенное время сделать невозможной всякую попытку к сближению с Освальдом.
– Что? Ради этого она поехала с графиней в Италию? – воскликнул советник, словно свалившись с луны. – Не станете же вы утверждать, что эта взаимная симпатия существовала уже при жизни Эдмунда?
– Здесь речь идет не о простой симпатии, а о непобедимой страсти, стоившей немалых страданий им обоим. Гедвига, конечно, ни разу и не намекнула мне об этом; она замкнулась в себе, но я все-таки видела, как она мучилась от того, что необдуманно, не зная ни себя, ни своего сердца, дала слово другому. Не сомневаюсь, что она сдержала бы его, но что было бы при этом с ней и Освальдом, знает только Бог.
Сложив руки как на молитву, советник с глубоким изумлением смотрел на свою двоюродную сестру.
– И все это вы видели? Лина, я считаю, что вы удивительно умны!
– Вы действительно так считаете? – с довольным видом спросила почтенная старушка. – Поздно же вы стали замечать мои способности!
Рюстов ничего не ответил, но его лицо прояснилось при мысли о том, что его любимец, его гений по сельскому хозяйству станет в будущем его зятем. От радости он бурно обнял свою родственницу и воскликнул:
– Я согласен на все, что вам угодно, Лина! Но так быстро, как вы думаете, это произойти не может. Граф так же мало знает, где Гедвига, как и мы с вами.
Старушка со смехом высвободилась из его объятий.
– Это уж его дело; из-за этого нам не стоит ломать голову. Влюбленные в таких случаях испытывают необыкновенное счастье. Я также не думаю, что граф Освальд знает, где Гедвига, потому что тогда ему незачем было бы приезжать в Бруннек, но он найдет ее, если она даже сидит в дремучем лесу или на самой вершине горы. Они вернутся домой вместе, даю вам слово, Эрих!
Это предположение исполнилось почти буквально. Освальд действительно доехал только до деревни, отпустил коляску и пешком направился в горы. Внутреннее чутье, вероятно, было развито у него очень сильно, потому что, ни минуты не мешкая и не колеблясь, он пошел по тропинке к заветной лесной возвышенности. Он догадался, куда прежде всего направится Гедвига.
Ласточки снова прилетели в старые любимые гнезда. Легкими взмахами крыльев рассекали они – первые гонцы весны – напоенный солнечными лучами воздух, огибали горы и леса и снова приветствовали родные места.