После двухдневного поста лошадки уже ели у Пабло из рук и позволяли ему себя гладить, а еще через две недели к ним без малейшей опаски смогли подходить и девочки. Объездил их Пабло на скотном дворе, где скопилось столько навоза, что лошадки в нем увязали, и все их попытки избавиться от седока сводились почти к нулю. Месяц спустя на них вполне можно было ездить.
Снег, засыпавший той зимой всю страну, изрядно мешал сообщению, но письма хранителю все-таки доставляли, и содержание одного из них, кажется, обещало великие перемены. Карл Второй собирал в Голландии новую армию, и теперь к ней решительно были готовы примкнуть его английские сторонники, лишь ожидавшие, когда он двинет войска на родину.
– Кажется, Эдвард, у короля на сей раз появились реальные шансы, – сказал мистер Хидерстоун. – Я знаю, насколько стремишься ты послужить ему, поэтому говорю: час твой близок, однако пока еще не настал. Ни винить тебя за твои планы, ни препятствовать им я совершенно не собираюсь, хотя, конечно, как сам понимаешь, знать о них ничего не должен. Поэтому мы поступим с тобой таким образом. На исходе зимы я отправлю тебя с поручением в Лондон. Это не вызовет никаких подозрений, ты же получишь возможность узнать все из первых рук. Только, пожалуйста, следуй моим советам.
– Да, сэр, конечно. Но как же хочется нанести мне удар за короля! – воскликнул он.
– Сначала посмотрим, что будет в Шотландии, – рассудительно произнес хранитель. – Гордость и зависть – плохие союзники, а там все сильно на этом замешено. И, опасаюсь, еще на предательстве. Так что последствия пока трудно предугадать.
Несколько дней спустя после этого разговора явился посланник из Лондона, доставивший письма, которые положили конец сомнениям. В них сообщалось, что Карл Второй с необычайными пышностью и торжественностью коронован в Шотландии.
– Ситуация усугубляется, – призвал к себе Эдварда мистер Хидерстоун. – Письмо Эшли Купера доказало мне, что армия короля состоит из достойных людей. Генерал-лейтенант Дэвид Лесли, командир кавалерии Миддлтон… Вот только Уимизз меня беспокоит. Офицер он, конечно, великолепный и артиллерией будет командовать превосходно, но присягу покойному королю нарушил. Очень надеюсь, с нынешним поведет себя по-другому. Что ж, Эдвард, настала пора отправлять тебя в Лондон. Я дам тебе письма к людям, советам которых ты можешь вполне доверять. Возьми с собой вороного коня, он тебе там понадобится. И, разумеется, не забывай писать мне обо всем. Сампсона я посылаю с тобой. Если поймешь, что тебе больше в нем нет нужды, отсылай обратно. События наверняка начнут теперь развиваться быстро, и больше действительно нельзя терять времени. Кромвель-то все еще в Эдинбурге и, помяни мое слово, уж поторопится выйти на бой. Ты готов выехать завтра утром?