– Если так будет продолжаться, полукровки дойдут до Моса. – Даля беспокоили те же думы, что и лешего. Ветер безжалостно трепал его бесцветные волосы, а в радужке альбиноса содержалось так мало пигмента, что казалось, будто зрачков у него вовсе нет. И все же говорца можно было бы назвать красавчиком, если б не глубокий неровный шрам, изуродовавший его смазливое личико. – Тебе, Зил, наверное, все равно уже, но я не хочу, чтобы это случилось, хоть и ненавижу чистокровных, хоть и желаю их полного уничтожения.
– Все равно? Мне все равно? – Леший скрестил руки на груди. Даль намекал на то, что настоящим отцом Зила был полукровка-тайгер, и не простой, а сам генерал Барес, один из управителей Минаполиса, погибший на Поле Отцов от руки князя Мора. – А ты, значит, ненавидишь всех чистяков, да? Так почему тебя заботит судьба какой-то там девки, одной из многих шлюх в княжеском замке?! Ты ж сам говорил, что перепробовал там всех баб, включая женушек Мора, и не испытал при этом ни малейшего удовольствия?!
Когда твоя кожа и так белее молока, трудно побледнеть от гнева, но у Даля получилось.
– Не смей так о ней. Не смей! – Говорец готов был накинуться на слишком уж разговорчивого лешего, он едва сдерживался. А учитывая, что в руке у него был тесак…
– Тише, дружище, тише, – выставив перед собой ладони, Зил чуть отступил. Не потому что испугался, а потому что не желал убивать говорца, в котором еще нуждался. Но как только светлокожий союзник поможет лешему найти в Мосе маму Селену и сестру Даринку, ради спасения которых он исходил и изъездил уже чуть ли не все Разведанные Территории, так сразу их пути-дорожки разойдутся.
Был ли тому виной вой ветра, или усталость и вспыльчивость Даля отвлекли Зила, но он слишком поздно почувствовал опасность. В затылок и в спину ему ударили комья смерзшейся земли. Одновременно раздался щелчок – обычно это последний звук, услышанный тем, на кого напал ранжало, ведь в тот же миг в жертву впивается отравленный шип, торчащий из кончика сегментного, как у скорпиона, хвоста. Полуторамерного хвоста, произрастающего из облаченного в костяной панцирь, как у черепахи, тела. Тактика охоты у ранжало предельно примитивна и потому эффективна: монстр с головой зарывается в землю и, неподвижно сидя там сутками, дожидается добычу, о приближении которой узнает по колебаниям почвы. Когда расстояние между ранжало и жертвой становится достаточным для атаки, он мощными мускулистыми лапами выталкивает себя из засады. При этом в стороны летят комья земли и пыль, как и случилось только что. И если бы ранжало не помешал сильный мороз, превративший слой земли над панцирем в крепкую корку, хоть и треснувшую под его напором, но все же ослабившую и замедлившую атаку, он поразил бы лешего шипом между лопаток. А так Зил тут же ушел в сторону, развернувшись при этом лицом к монстру. Вот в лицо-то ему и метил ранжало – прежде чем рухнуть на землю, монстр успел второй раз щелкнуть хвостом. Зил уклонился, шип чиркнул по обмоткам на щеке, но не разорвал их и не оцарапал кожу.