— Ты использовал меня, — обвинила она его. Он откинулся на подушки:
— Ты так настроена против меня, что даже не хочешь выслушать.
— Ты лгал мне.
— У меня не было выбора. — Его лицо было бескровным, как у статуи. — Ты лишила меня выбора.
— Зачем ты овладел мною? — Слезы потекли по ее щекам. — Может, я смогла бы простить тебе все остальное, если бы не это. — Даллас спрятала лицо в ладони: она не могла допустить, чтобы он видел ее слезы.
— Я вовсе не горжусь тем, что сделал. Даллас залилась краской стыда:
— Так же, как и я.
— Если бы я смог сделать так, чтобы этого не было, я бы сделал.
— Я тоже.
— Но я не мог договориться с Робертом. Он требовал все больше денег за Стефи. Каждый раз, когда я соглашался на его условия, он назначал новую сумму. А когда я пытался связаться с тобой, ничего не получалось. Я приехал сюда посмотреть: что же здесь происходит?
— Тебе удалось и кое-что еще. Ты завоевал доверие детей и мое доверие при помощи лжи. Притворился, что любишь нас.
— Я и в самом деле люблю вас.
Страсть в его голосе послала в нее новые волны желания. Она почувствовала себя еще более пристыженной, чем когда-либо. Как могла она хотеть верить ему?
— Все было игрой, лицедейством — новой ролью для тебя.
— Нет.
Она подняла глаза, слезы лились по ее щекам.
— Я хочу, чтобы ты уехал. Его ледяной взгляд изучал ее.
— Это не так просто. Она встала:
— А для меня просто. Теперь я ненавижу тебя.
На мгновенье ей показалось, что она увидела огромную обиду в его глазах — такую же, как и ее собственная. У нее появилось странное ощущение, что она глубоко ранила его.
— Будь осторожна. Не заводи меня слишком далеко, — предупредил он. — Я не лгал тебе о своих чувствах. В моих поцелуях не было фальши.
— Не правда…
— Ничего фальшивого и в том, как я занимался с тобой любовью. Я жаждал тебя тогда.., как жажду тебя и сейчас.
Ее пальцы нервно мяли подол рубашки; ладони стали влажными.
— Я.., не могу поверить тебе, — прошептала она. Его нежные слова заставляли ее кровь течь быстрее, словно жидкий огонь. — Я не могу…
— Тогда поверь этому, дурочка.
Она бросилась в сторону, но он был быстрее. Он схватил ее; его руки обняли ее. Ее ноги были тесно прижаты его каменно-твердыми бедрами. Его губы обрушились на нее; его язык властно бродил внутри ее рта.
Все барьеры между ними исчезли в жару опустошительного поцелуя. Она подчинилась его рукам и губам. Минуту она кружилась в темном вихре его огненной страсти, желая его так же непреложно, как воздуха и самой жизни. Но в следующую минуту уже неистово царапала его, стремясь высвободиться.