Роберт привез детей, несмотря на ее просьбу.
— Стефи? — тихо прошептал Кристофер.
— Должно быть, она слышала наш разговор.
— Если с ней что-нибудь случилось, я никогда не прощу себе! Ты же сказала, что дети — у твоего брата?
— Я думала, они там.
Кристофер опустился на колени и поднял Белую Лошадку:
— Белая Лошадка стояла у бассейна в день, когда погибла Салли. Это все, что от нее осталось.
Невыносимая боль в мрачном, испуганном голосе Кристофера поразила Даллас в самое сердце. Вся ее злость улетучилась. Не подумав, она коснулась его руки и сказала мягко:
— Со Стефи все в порядке. Она просто расстроилась. С ней иногда бывает такое. Мы найдем ее.
Его рука крепко сжала ее руку.
— Конечно, мы найдем ее.
— Здесь нет твоей вины, — сказала она. Для нее уже не имело значения то, что она ненавидела его за былые проступки. Он любил Стефи так же, как и она. Пусть он лгал ей и использовал ее из-за своей любви к дочке. Пусть он бывал грубым и ужасным. Наверное, она даже ненавидела его.
Но это, как ни странно, не имело никакого значения. Единственное, что имело значение, — любовь их обоих к потерявшейся маленькой девочке.
Стефи пропала!
Кристофер смертельно устал — физически, психически и эмоционально. Он шел пешком почти всю ночь. Начало светать, когда помятый пикап подобрал его.
Несмотря на это, после того как они с Даллас обыскали пляж и ресторан, безуспешно зовя Стефи, он побежал к дому и велел Роберту и детям разойтись и искать девочку в противоположных направлениях.
Однако нашел ее сам Кристофер, поскольку следующим местом, где он стал искать ее, был бассейн. Она спокойно плавала в глубоком месте бассейна, цепляясь за черную внутреннюю трубу. Он шагнул к воде:
— Стефи, почему ты не отвечала, когда я звал тебя?
Она отвернулась от него.
— Ты заставила всех волноваться. Все ищут тебя.
Она молчала. А потом чуть заметно шевельнула рукой — только небольшая серебряная волна зарябила от ее сжатых пальцев.
Кристофер тяжело вздохнул. Зеркально-гладкая вода отливала бирюзой. Черные волосы Стефи разметались на поверхности воды, она лежала на спине, глядя в небо. Девочка не повернулась к нему и тогда, когда он прыгнул в бассейн.
— Облака бегут так быстро, — прошептала она, закрывая глаза, когда отец подплыл к ней. — Куда они плывут, как ты думаешь?
— Разве ты не знаешь, что тебе еще нельзя плавать одной?
— Я бы хотела поскакать на облаке.
— Повторяю, тебе не следовало плавать…
— Я держусь за трубу.
— Неважно.
— Ты мой родной папа, ведь так? Впервые она открыла глаза, и взгляд ее темных глаз, казалось, проник в самую его душу. Пауза.