Так как же он должен был поступать теперь?
Он не мог позволить Джеральду жить во лжи, жениться на женщине, само имя которой – фальшивка. Правда рано или поздно выйдет наружу, когда первый прилив страстной влюбленности схлынет. Тогда у юноши вся последующая жизнь будет наполнена сожалениями. При этом Форд не мог предать и женщину, которая отказалась от привычного образа жизни, чтобы защитить эту ложь и собственную семью. Кроме того, ему нравилась миссис Кейти Коул.
Ему пришлось с уважением отнестись к тому, что она сделала, к ее смелости, по всем статьям, ведь она выращивала цыплят и растила ребенка, когда должна была взмахивать веером на каком-нибудь балу, чтобы подозвать к себе поклонника. Немногие из других избалованных дочерей высшего света могли бы добиться всего этого, начав с малого, совсем в одиночку. Ни одна другая падшая женщина не стала бы зарабатывать уроками музыки или продажей яиц вместо собственного тела, ее роскошного и прелестного женственного тела.
Форд также восхищался тем фактом, что она не утратила силы духа, когда потеряла свою семью, богатство и планы на будущее. Дочь графа до кончиков ногтей, она не склонилась перед требованиями простого виконта, даже несмотря на то, что он мог расколоть ее мир на части с такой же легкостью, с какой она разбивает одно из своих куриных яиц. У Кейти Коул прочный фундамент – и довольно привлекательный к тому же[5]. Да и сверху она тоже хороша, размышлял Форд за бокалом коньяка, вернувшись в гостиницу. Ему нравились ее роскошная грудь и то, как она заполняла ее платье, и как эта грудь заполнит ладони мужчины, когда он…
Ему этого не узнать. Но сегодня ночью виконту будет чертовски трудно уснуть, пока он будет пытаться решить, что же делать со свадьбой.
Он все еще пытался решить это, когда на следующий день в гостиницу прибыла его невестка.
Агнес реквизировала вторые по качеству апартаменты, которые были зарезервированы для Джеральда, а это означало, что Джеральд разделит комнаты с Фордом. Затем она потребовала присутствия виконта в своей личной гостиной, где горничные и лакеи торопливо вносили сумки и дорожные сундуки, шкатулки для драгоценностей и шляпные картонки, которых хватило бы на небольшую армию, не говоря уже об одной женщине с двумя дочерями. До того, как он смог поприветствовать ее – на самом деле, Форд собирался спросить, где Джеральд, чтобы он смог свернуть молодому человеку шею – Агнес начала кричать на него с шезлонга, где полулежала, положив одну руку на собаку, а другой сжимая флакон с нюхательной солью.