Пекинес издавал странные звуки, которые Агнес, предавшись восхитительным мечтам, не услышала. Кейти, у которой никогда не была собаки, подумала, что Раффлс рычит, так что она осторожно опустила платье на подлокотник кресла, чтобы закончить работу над ним завтра.
Пекинес не рычал. Ему скормили слишком много еды, которой могло бы хватить двум женщинам на неделю, и поэтому он сделал именно то, что часто делают перекормленные собаки. Только никто не вывел его на улицу, поэтому Раффлс сделал это на подол платья.
Одна из девиц Уэлфорд с визгом выбежала из комнаты, а другая помчалась, чтобы скрыть свое хихиканье. Их мать вышла из затруднения как обычно: она упала в обморок, но на кресло, где ее конечности не будут выставлены напоказ, а отделанный перьями тюрбан останется на месте.
На шум прибежали Джеральд и Сюзанна, Форд следовал за ними по пятам.
– Мама! – воскликнул юный Уэлфорд, упав на колени перед креслом матери.
Сюзанна бросила один взгляд на платье и отказалась надевать его, никогда и ни за что.
Форд снова предложил купить новый наряд.
– Нет, – возразила Кейти, – с платьем все будет в порядке. – Она уже несла его – держа на расстоянии – в кухню, и к дьяволу всех гостей. Форд направился вслед за ней, неся собаку на таком же расстоянии от себя, а затем выбросил это создание за заднюю дверь.
Когда он вернулся, то Кейти уже отчистила платье дочиста.
– Видите? Это платье многое может выдержать.
Виконт сомневался, что то же самое можно сказать о мисс Сюзанне Коул.
– Думаю, что ваша дочь предпочла бы…
– Нет. Это платье – символ, я чувствую это, символ того, чем должно быть хорошее замужество: красивое на поверхности, но выносливое и верное внутри, способное выдержать все напасти и преодолеть любые жизненные трудности, которые могут произойти с молодой парой. Может быть, это так же и предзнаменование. Я на самом деле верю, что оно принесет невесте радость и счастье.
Форд усомнился в таком необоснованном суеверии.
– Вы не извлекли из этого платья много радости или счастья.
– Ах, но я так ни разу и не надела его. А Сюзанна это сделает.
Агнес настояла, чтобы и Форд, и Джеральд сопровождали ее, ее дочерей и бедную заболевшую собачку обратно в гостиницу. Виконт настоял на том, чтобы Джеральд присоединился к нему в отдельной гостиной перед тем, как отправиться в Доддсворт-Мэнор.
– Я хочу поговорить с тобой о свадьбе.
– Отлично. Я тоже хочу поговорить об этом.
За бокалом превосходного коньяка хозяина гостиницы, Форд затронул деликатную тему. С большой осмотрительностью, тщательно выбирая слова, пытаясь ничем не очернить Сюзанну или ее мать, он убедительно попросил Джеральда передумать.