Воздух прорезал сигнал трубы, и все глаза обратились к Пинарию.
– Народ Энны! – закричал он. – Благодарю вас, что вы откликнулись на призыв своих правителей и пришли на собрание.
Многие злобно зароптали. Толпа немного сдвинулась вперед. Люди плевались, но не более того. «Пока», – с тревогой подумал Квинт.
– Сегодняшнее собрание созвали городские власти, – сказал Пинарий на неплохом греческом и заслонился рукой от солнца. – Если мы собрались поговорить, они должны быть здесь, но я никого не вижу. Где они?
– Мы здесь, Пинарий, – раздался голос из толпы где-то справа от Квинта.
– И здесь! – послышался другой.
– Я, Ох, здесь.
– Симмий присутствует.
– И Зенодор тоже!
Послышалось еще с полдюжины имен, и Пинарий улыбнулся.
– Выйдите и поговорите со мной здесь, где все будут нас видеть, – сказал он, указывая на ступени храма.
– Мы останемся, где есть, Пинарий. Ты здесь со всем своим войском и держишь под стражей двоих из нас. Только глупец сунет голову в пасть льва.
Собрание злобно зашумело. Коракс ходил вдоль рядов, повторяя:
– Спокойно, братцы. Ничего не случилось. Спокойно.
Квинт надеялся, что Витрувий и остальные центурионы последуют примеру Коракса, а не Перы.
– Эти люди помогают в расследовании. Нам нужно узнать, кто испортил зерно, – как ни в чем не бывало ответил Пинарий.
– И ты думаешь, мы поверим этому? – крикнул Ох.
– Думаю, да. Если б не это собрание, они были бы уже свободны. Мне просто надо закончить допрос, – сказал Пинарий. – Но мы здесь собрались говорить не о зерне. – Он поднял связку ключей. – Это из-за них мы собрались здесь, не так ли?
Над толпой пронеслось громкое «а-а-а-а-а-х-х-х-х!»
«Пинарий ведет рискованную игру», – подумал Квинт. Горожан должна была убедить его демонстрация силы, но было видно, что недалеко до насилия.
– Я, Симмий из Энны, хочу сказать! – выкрикнул человек у священного фонтана.
Толпа затихла.
– Пинарий!
– Я здесь.
– Я говорю тебе, что мы, народ Энны, заключили союз с Римом как свободные люди. Мы не были рабами, и нас не отдали тебе на хранение. Если мы требуем, чтобы нам отдали ключи от города, то будет правильно, если ты их отдашь. Доверие – самая крепкая связь для честного союза, и римский народ и Сенат будет нам благодарен за то, что мы остались их друзьями добровольно, а не по принуждению.
Раздались одобрительные возгласы. Воздух наполнился криками:
– Симмий прав!
– Он верно говорит!
– Верни нам ключи!
Пинарий дал горожанам какое-то время пошуметь, потом поднял руки. Крики неохотно утихли.
– Достойный народ Энны! Командование и эти ключи мне вручил консул Марцелл, который управляет Сицилией от имени Рима. Мой долг – защищать город от имени Республики. Не мне и не вам решать, что делать с ключами. Единственный, кто может принять решение такой важности, – Марцелл. Если нужно, депутация от вас должна обратиться к нему. Его лагерь недалеко, и заверяю вас, что он примет вас с почтением.