Упор на слово «уступать» был едва заметным, но по блеску в глазах его брата можно было догадаться, что отношения с другими военачальниками были не очень сердечными. Ганнон задумался, имеет ли кто-то кроме них удовольствие отдыхать в саду на крыше, но решил оставить вопрос при себе.
– Для меня большая честь встретиться с вами, стратеги. Мое имя – Ганнон из Карфагена. Я пришел от Ганнибала Барки, как вы прочтете в моем письме.
– Оно у нас здесь. – Эпикид махнул рукой на столик перед собой, где на развернутом пергаменте лежало кольцо Ганнибала. – Мы очень рады видеть тебя в нашем городе. Приношу извинения за то обращение, какое тебе досталось по прибытии. Стражи у ворот бывают немного несдержанны.
«И тупы», – подумал Ганнон и сказал:
– Я понимаю, стратег. Такое бывает.
– Ты не привел с собою солдат? – свирепым тоном спросил Гиппократ.
– К сожалению, нет, стратег. В настоящий момент Ганнибалу нужен каждый солдат. С каждым месяцем римляне набирают новые легионы.
Гиппократ презрительно выпятил губу, но Эпикид улыбнулся.
– У нас достаточно войск, чтобы защитить город, и даже больше. Когда из Карфагена прибудет подкрепление, о котором говорит Ганнибал, мы сметем войска Марцелла в море!
– И пусть оно покраснеет, как воды Тразименского озера! – добавил Гиппократ.
– С нетерпением жду этого дня, – сказал гость. – Я приложу все силы, чтобы помочь вам добиться победы.
– Ты был на озере? – спросил Гиппократ, и его глаза загорелись.
– Был, стратег.
Ганнибал не стал упрекать Ганнона и других командиров фаланг, что их части, окружающие врагов, в решающий момент боя оказались прорваны, благодаря чему тысячи солдат противника избежали расправы, но молодой человек по-прежнему чувствовал себя виноватым.
– Мы тоже. Но я не помню твоего лица. – В его голосе слышалось скрытое порицание.
– Тем не менее я там был, – ответил Ганнон; в нем слегка поднялось раздражение. Гиппократ, похоже, любил поругаться, и его было невозможно удовлетворить.
– Никто не может запомнить тысячи лиц! Достаточно слова воина, – вмешался Эпикид, оценивающе рассматривая карфагенянина. – Ганнибал утверждает, что ты искусный пехотный командир.
– Верно, стратег. Я сражался при Требии, Тразименском озере и Каннах, и во многих сражениях в промежутках и после.
– То, что Ганнибал выбрал тебя для этой миссии и дал тебе такой подарок, – Эпикид взял кольцо и полюбовался им, – говорит о его высокой оценке. Держи. – Он бросил его Ганнону, вызвав сердитый взгляд Гиппократа.
– Я собирался оставить кольцо себе.
– Оно не твое, чтобы оставлять, брат, – ответил Эпикид.