Ганнибал. Бог войны (Кейн) - страница 88

– Его нет, – охрипшим голосом проговорил Квинт, схватив Невезучего за подбородок и отводя его взгляд от изуродованного тела. Он посмотрел товарищу в глаза. – Его нет. Теперь боги позаботятся о нем. Возьми себя в руки.

На мгновение показалось, что Невезучий сейчас упадет, но он вытер кулаком слезы и кивнул.

– Я в порядке.

– Хорошо.

Квинт отпустил его, заметив, что Невезучий так крепко ухватился за свой мешочек с костями, что костяшки на руке просвечивали белым сквозь кожу.

– Слава богам, что этот бедняга полезет по лестнице позади нас, – вполголоса сказал он Урцию. – Иначе упал бы на нас.

– Ты прав. Так и случилось бы. – Урций сделал непристойный жест в сторону стен. – Погодите, доберемся до вас, шлюхины дети!

Квинт чувствовал ту же злобу. Если он доживет и доберется до врага, то заставит его заплатить за жизнь Волка: еще один товарищ требует мести.

Глава VIII

– Мы уже почти добрались, ребята! – Крик Коракса было невозможно не услышать. Центурион указывал на маячившие над ними внушительные каменные стены шагах в полутораста впереди. – Успокойтесь. Помолитесь любимым божествам. Когда капитан отдаст приказ, команда поднимет лестницу. Как только она коснется верхнего края стены, лезьте наверх во всю прыть. Вы меня слышите?

– ТАК ТОЧНО! – проревели гастаты; их нервы и жажда мщения добавляли крику громкости.

Виззз! Виззз! Виззз! – раздались звуки прямо над головой. Квинт достаточно испытал до этого, чтобы сразу узнать звук летящих стрел. Бросив взгляд на верх стены, он заметил бойницы ниже крепостных зубцов, и у него сжалось в животе.

– У них есть еще другие метательные машины, – крикнул он центуриону. – Ближнего действия.

Коракс уже увидел это. Подбежав к капитану, он крикнул ему в ухо:

– Пусть гребут чаще. СКОРЕЕ!

На корабль обрушился шквал стрел: они падали в воду, свистели у самого уха и пробивали ткань паруса. Это были длинные железные стрелы, и они поражали многих солдат, пронзая их тела, как горячий нож пронзает сыр. Флейтисту снесло челюсть прямо перед капитаном. Завизжав, как сумасшедший, он подбежал к краю палубы и бросился в море. Потрясенный капитан обернулся к оставшемуся флейтисту, а потом к своему коллеге на другой квинквиреме.

Ему следовало сделать наоборот, в другом порядке, в тревоге подумал Квинт. Потребовалось несколько ударов сердца, прежде чем второй капитан потребовал ускорить темп гребли, а в это время весельники на судне Коракса уже работали что было силы. Гребцы второго судна попытались взять тот же ритм, но отстали на два гребка. В результате сдвоенная квинквирема повернула нос к другой части стены.