— Впрочем, это мне совершенно безразлично, лишь бы он аккуратно платил…
Это рассуждение вызвало в его уме еще другое. Этот путешественник приехал без багажа. Что же ручалось за его возвращение? Когда Кош сделал несколько шагов, управляющий окликнул его:
— Господин Фарси! Господин Фарси!..
Фарси не возвращался; он добежал до дверей и снова закричал:
— Господин Фарси!.. Послушайте!..
Кош прекрасно слышал первый окрик, но не обратил на него ни малейшего внимания. Это имя Фарси, записанное им несколько минут тому назад в книге гостиницы, так было чуждо ему, что, только когда его второй раз настойчиво окликнули, он вспомнил, что это было его имя. Впрочем, он чувствовал себя очень не по себе с того самого момента, как вышел за порог своей комнаты, а в особенности с тех пор, как содержатель гостиницы завел речь — очевидно, совершенно неумышленно — о преступлении на бульваре Ланн. Он довольно сердито проговорил:
— Что вам еще нужно?
— Видите ли, я забыл вам сказать, но у нас принято платить за помещение вперед, по крайней мере за первую неделю.
— Это совершенно справедливо, — ответил Кош, возвращаясь обратно.
Он уплатил, решив не ночевать тут следующую ночь. Впоследствии это послужит доказательством если не его виновности, то по крайней мере его желания не быть узнанным.
В то же время, по странному противоречию, им овладело еще сильнее, чем накануне, чувство необъяснимого беспокойства. Он едва успел надеть на себя новую личину, и она уже тяготила его. Он чувствовал себя окруженным как бы толпой каких-то призраков; он угадывал движение, сначала тихое и нерешительное, затем все более сильное и уверенное, этой громадной машины, иногда неловкой, но всегда грозной, носящей имя «правосудие». Он чувствовал себя подобно птице, видящей, как на нее медленно спускается с большой высоты гигантская сеть, петли которой с каждой минутой стягиваются, и понимающей, что это западня, которой ей не суждено избежать.
Он подумал, что время шло, а он после той ужасной ночи ничего еще не сделал, что необходимо было действовать и что нельзя было, добровольно вступив на этот путь, предоставить все случаю. Ему известны были частые ошибки судебных следствий, но все же он не мог считать их такими неизбежными, чтобы терпеливо ждать их результата. Его исчезновение из «Солнца» могло показаться несколько подозрительным; следовало подчеркнуть свою мнимую виновность.
По дороге он прочитал несколько газет. Все они были переполнены разными пустыми или надуманными подробностями преступления. Некоторые объявляли, что полиция напала на верный след. Это заявление вызвало у него улыбку. Его место в «Солнце» было занято уже неким Бенею, который, по-видимому, на основании сенсационного сообщения, напечатанного их газетой, успел повидаться с комиссаром и теперь смело вдавался в подробности, очевидно, полученные «из достоверного источника».