— Ну-ка, отнеси это в лабораторию, — обратился Мегрэ к Лапуэнту.
— Они, наверное, ничего не обнаружат. Ведь отраву пытались подложить в верхний судок, а он теперь пустой.
Но вы же мне верите, господин комиссар? Вы же помните, что я была с вами откровенна!
— Всегда?
— По мере возможности. Но на этот раз речь идет о жизни Франса… Его пытаются убить! И эти мерзавцы хотят воспользоваться мною!
В голосе Фернанды звучала неподдельная горечь.
— Если бы я не увлеклась чтением газеты, я могла бы рассмотреть этого человека как следует. Но заметила только его плащ, примерно такого же цвета, как мое пальто, и черные поношенные туфли.
— Молодой?
— Не очень молодой, но и не старый, средних лет. Или, вернее, человек без возраста. Понятно, что я хочу сказать? Да, вот еще — на рукаве его плаща пятно, я заметила это, когда он стал удирать.
— Высокий? Худой?
— Скорее низенький, ну, самое большее, среднего роста. Я бы даже сказала, что он похож на крысу.
— Вы уверены, что никогда прежде его не видели?
Фернанда молчала.
— Нет, не припоминаю, — наконец сказала она, а потом, видимо передумав, добавила — Кое-что мне все же приходит в голову. В метро, как вы знаете, я читала статью, в которой рассказывалось о даме с мальчиком и о гостинице «Босежур». Так вот, у меня возникла ассоциация: не мог ли это быть один из тех двух мужчин, а именно тот, которого хозяйка гостиницы назвала малопривлекательным. Это не кажется вам нелепым?
— Нет.
— Вам не кажется, что это просто фантазия?
— Нет.
— Как вы думаете, Стевельса хотели отравить?
— Возможно.
— Что же вы собираетесь предпринять, господин комиссар?
В этот момент вошел Лапуэнт с сообщением, что лаборатория сможет дать ответ только через несколько часов.
— Как вы считаете, господин комиссар, не лучше ли будет, если Франс ограничится тюремной пищей?
— Ну, конечно, это было бы весьма благоразумно.
— Но Франс не поймет, почему я не принесла ему обед! А следующее свидание только через два дня.
Хотя внешне Фернанда вела себя очень сдержанно, ни разу не заплакала, ее темные, обведенные кругами глаза выражали скорбь и беспокойство.
— Пойдемте-ка со мной.
Мегрэ подмигнул Лапуанту и повел Фернанду по коридорам и лестницам, причем, по мере их приближения к цели, людей навстречу им шло все меньше и меньше. Наконец комиссар и его спутница подошли к маленькому, плотно закрытому окошку. Когда Мегрэ удалось не без труда открыть его, оказалось, что окошко выходит во двор, где заключенных ожидает тюремная машина.
— Стевельс скоро выйдет. Однако я должен уйти. У меня наверху…
И Мегрэ провел рукой по горлу, дав понять, как много у него сейчас дел.