— Поторопись?! — раздражённо перебила аль-вийка. — Уж потороплюсь, да. Ты можешь дозваться великого Хедина вот прямо сейчас, немедленно? Без увёрток и хитростей, дай простой ответ — да или нет?
— Нет, — спокойно и с достоинством ответил старый мастер. — Это храм, а не сторожевая крепость. У нас не протянуто вервие к колоколу в покоях Познавшего Тьму.
— И очень плохо, что не протянуто, — прошипела Оружейница. — Неужто я гнала сюда понапрасну...
— Что случилось? — наконец произнёс Хенсби. Ему явно не хотелось это говорить, ступать на удобную для раздражённой альвийки тропу, но пришлось. — Может, ты, достойнейшая, скажешь мне, в чём твоя беда?
312 -и—■—•— н-н—•—•—■——■ « •—►*
Гостья расхохоталась. Смех получался истеричный, действительно «сквозь слёзы».
— Беда? Беда?! Беда у всех у нас! Хедин... Хеди-на... его... он... — Голос её сорвался.
— О чём ты, Оружейница? Великий Хедин...
— Его. Больше. Нет, — раздельно отчеканила аль-вийка и, отбросив последние следы гордости, разрыдалась, бурно и самозабвенно.
Старый мастер вздохнул. Снисходительно, словно говоря с выросшей внучкой, капризной, но любимой.
— Достойнейшая. Великий Хедин был, есть и пребудет вовеки. Нет такой силы, что прервала б его существование. Если тебе привиделся дурной сон...
— Какой сон! Какой сон! — яростно всхлипнула альвийка. — Чушь!., у нас не сны, у нас — у меня — магия, истинная, глубокая, глубочайшая!
— И что же?
— Что же?! Что же?! Тебе что, мастер, не известно, кто я такая?!
— Известно, достойнейшая. Но прежде, чем длить и длить нашу беседу, позволь предложить тебе нашего собственного мёда. Нет ничего лучше от внезапных девичьих слёз.
— Д-девичьих?!
— Конечно. Я ведаю, Оружейница, ты живешь уже много-много веков... но сердце твоё по-прежнему девичье. По-прежнему полно огня и... страсти.
— Что-то многовато тебе открыто в нём, мастер!
— Прости, достойнейшая. Но альвы слишком... гм... сильно недооценивают нас, людей. Даже столь искусные в чарах и сведущие в металле, как ты. Пойдём, пойдём наверх. В трапезную. Мёд сейчас принесут.
...Мёд был хорош. Оружейница вытерла слёзы, в последний раз хлюпнула носом, забывая об альвий-ской холодности и сдержанности.
Хедин, враг мой. Т. II. «...Тот против нас!»
-н—■—•—■—и-н—•—•—■—м-и--—•—•—н-
— Поведай мне теперь. — Старый мастер утвердил локти на столе, устроил подбородок на сведённых вместе ладонях. — Поведай мне, что за странные слова ты произносишь? Сказанное тобой невозможно, но... но ты не просто гостья, ты Оружейница Айвли, и я не привык поворачиваться спиной к твоим словам.