В это время Фревен подумал, что он не видел ни одного трупа, никаких останков. К этому моменту враг уже освободил это место? Это казалось нелогичным. У них было время после взрывов похоронить убитых…
На полу он заметил комок ткани. Фревен взял его кончиками пальцев. Два связанных в узел конца. Платок, которым были завязаны глаза. В трех метрах поблескивала лужа крови. Слишком далеко. Жертва не могла сама отступить на три метра… Повязку снял убийца.
Фревен наклонился, заметив у своих ног небольшой предмет. Пинцет длиной двадцать сантиметров, покрытый полупрозрачным веществом.
Хирургический инструмент и… что-то похожее на смазку. И это был ответ на один из вопросов — как крючки оказались глубоко в теле жертвы.
Он похитил пинцет в медсанчасти в лагере или вез его с собой с самого начала? Фревен что-то бормотал. Это вряд ли поможет продвинуться дальше в расследовании. Теперь главное понять, кем является этот палач, что он за человек, чтобы вычислить его среди двадцати солдат третьего взвода. И чем дольше он размышлял над этим, тем больше Фревен убеждался: то, что внезапно пришло ему в голову в лагере полчаса назад, имело большое значение. Определяющее.
Что сделал преступник, когда распял свою жертву? До последнего момента они думали, что для убийцы источником удовлетворения служило само убийство, оно было средством испытать сильные эмоции. Теперь Фревен мог утверждать: его мотивацией было страдание жертвы.
Однако он не остался, чтобы им насладиться. Он вернулся на базу, чтобы это увидел я. Убийца не остался на месте преступления до конца. Он не наслаждался видом страдания, как и самой казнью.
Тогда что же ему было надо? Почему он заставил его, лейтенанта Фревена, прийти сюда?
Странно, но у Фревена возник образ кота, который приносит домой агонизирующую мышь, чтобы доставить удовольствие своему хозяину. Почему ты сделал это?
Фревен осматривал помещение. Он представил темноту, освещенную газовой лампой. Убийца и его жертва, у которой завязаны глаза, входят в бункер, когда все уже подготовлено. Он ставит жертву на намеченное место и вонзает в нее крючки на леске, прикрепленной к полу и к потолку. Теперь жертва оказывается в тисках между ужасом и желанием выжить, если подчинится своему палачу. Это синдром изнасилования, подумал Фревен. Жертва обездвижена, она надеется только на обещание палача оставить ей жизнь, если она ему подчинится.
Эта адская установка была частью плана убийцы. И начал он, конечно, со рта, чтобы человек не смог сдвинуться с места, чтобы потом можно было заняться другими нитями, необходимым для его удержания.