Выдавшиеся глазные яблоки. Абсолютно черные. К ним обильно приливала кровь, может быть, разорвались сосуды. Радужку было невозможно различить. Мертвый был уже похож не на мужчину, покрытого оболочкой, а на чудовище. С сумрачными глазами и пастью с отверстиями, из которых все еще выступала кровавая пена.
Каррус не трогал гвозди, пронзившие губы. Он принялся разворачивать ленту на шее и на плечах.
На фиолетового цвета шее, ниже кадыка, выделялась широкая темная борозда.
— Я думаю, что мы нашли причину смерти, — вздохнул врач. — Странгуляция… удавление тонким, неправильной формы предметом шириной… местами два-три сантиметра.
— Удавление может вызвать такое состояние глаз?
— Конечно. И еще… они чересчур черные. Может быть, убийца сел ему на грудь. Такой тип повреждения вызывает сдавливание грудной клетки. Пока еще трудно установить картину. Подождем дальнейшего, так ведь?
Фревен выпрямился и взял в руки свой блокнот. Он начал фиксировать первые результаты.
Каррус закончил освобождать тело от кокона. Жертва была в форме цвета хаки, и врач наклонился, чтобы достать цепочку, висевшую на шее. Он вытащил армейский жетон.
— «Гевин Томерс», — прочел Каррус, — и его данные, это должно помочь вам, лейтенант.
Он отклонился, чтобы Фревен смог переписать информацию, и сделал шаг назад, желая осмотреть тело целиком.
Плечо правой руки жертвы лежало на столе, а предплечье под прямым углом было направлена к потолку, будто указывая на что-то на стальной поверхности. Каррус взялся за кисть, чтобы проверить ее на сопротивление.
— Мне кажется, уже началось трупное окоченение.
— Это вас удивляет?
— Из того, что мне рассказали, я заключил, что убийство произошло менее трех часов назад. Этого времени не достаточно для такого окоченения руки. Окоченение обычно начинается в зоне от затылка до челюстей, затем распространяется на руки, туловище, брюшную полость и так далее. Но, насколько мне известно, оно начинается только к третьему или четвертому часу и завершается через восемь — двенадцать часов после смерти.
— А вы еще отказывались делать вскрытие! Перед таким не судмедэкспертом я снимаю шляпу!
— Я действительно не судмедэксперт, но мне, знаете ли, пришлось повидать многие десятки трупов. Но как бы то ни было, меня кое-что удивляет… Разве что…
Он положил руку на подбородок мертвеца и пощупал его щеки.
— Нет, так и должно быть… Здесь тоже окоченение. Так. Наверное, есть другое объяснение.
— Какое же?
— Я имел возможность убедиться, что если людей убивали в то время, когда их мышцы были напряжены, например во время бега, то окоченение развивалось очень быстро. Создается впечатление, что интенсивное мускульное усилие ускоряет этот процесс.