— Здесь немного бренди с водой, это вас взбодрит.
Когда я наклонился, чтобы взять бренди, рука моя дрожала, и леди Куинсбридж поспешила поднять мне стакан. Я потихоньку потягивал предложенный мне напиток и вскоре почувствовал себя заметно лучше, и даже был в состоянии еще немного поговорить.
— У меня появилось ощущение, что куда бы я ни направился, я оказываюсь в проклятом месте, и я мог только недоумевать, почему все столь неудачно для меня складывается. Я никогда не имел дела с такого рода вещами в других странах — так почему же в Англии за мной следят и меня преследуют?
— Возможно, это никак не связано с самими местами — или, во всяком случае, дело не только в этом, — сказала она.
— Да. Я думал об этом. Если привидения посещают именно меня, если их тревожит мое присутствие, то не имеет значения, где я нахожусь, — я тот, кого они преследуют. То, что я видел, слышал и ощущал, не было случайным, в этом я уверен. То есть я хочу сказать, это было преднамеренно.
— О, да.
— Вы мне верите? Вы ведь не скажете, будто полагаете, что я ошибаюсь? Или что я сумасшедший?
— Нет, а кроме того, я думаю, что ваша болезнь была неизбежна — вы находились в таком сильном напряжении и выносили его совсем один — вы противились гибели от чего-то, и, быть может, то, что вы заболели, не так уж плохо, это дало вам передышку, увело от этого безумного преследования, этих поисков, полностью захвативших вас.
— Мне принесло облегчение уже одно то, что я мог быть здесь, в Пайре, несмотря на то беспокойство, которое я доставил вашей семье, вторгнувшись в вашу жизнь.
— Может, это тоже было неслучайным, с того самого момента, как мы познакомились. Когда вы полностью выздоровеете, все то, что случилось после вашего приезда в Англию, еще более удалится от вас. И ваше будущее перестанет представляться вам таким мрачным.
— Мое будущее, — сказал я безучастно. Я не имел ни малейшего представления, каким оно будет. Все мои планы, книга о Конраде Вейне, которую я предполагал написать, — все это словно принадлежало другой жизни. Заинтересует ли меня когда-нибудь вновь что-либо из этого? Мои умственные способности были настолько истощены. Но если не это, то что? Какая у меня цель? Никакой. Я и вообразить себе не мог, что будущее, о котором она говорила, для меня возможно.
— Вы останетесь в Пайре, пока полностью не поправитесь. Мы с Лайонелом так решили.
Я поблагодарил ее — похоже, только это я и делал каждый день во время болезни, прекрасно осознавая, что больше сделать ничего не могу.
— А потом у вас будет достаточно времени подумать, что впереди. Вы стоите на распутье — это перелом в вашей жизни. Вам не следует мчаться вперед, рискуя выбрать неверный путь.