– Это одно и то же, – сказал Чиун и бегло оглядел длинные опоры и гигантский металлический хобот, направленный в чрево земли. – Я напомню этой наглой машине о ее колебаниях.
– Мы все обречены! – закричал доктор Куэйк, смеясь в безысходном отчаянии, теряя рассудок в предчувствии неминуемого конца.
– Глупец, – сказал Чиун в сторону стоявшего на коленях человека. Его черная фигурка исчезла наверху, среди опор. Теперь Римо видел лишь темный силуэт на фоне диска луны: Чиун уже был на самой вершине остроконечного шпиля.
Взметнулись рукава кимоно, и вдруг вся земля, казалось, взорвалась. Приглушенная тишина мгновенно обратилась в оглушительный крик, будто кто-то громадный ударил в тысячу медных гонгов прямо над самым ухом Римо. Абсолютный покой сменился толчком колоссальной силы. Какой-то великан внезапно рванул землю из-под ног Римо, он кувырком полетел через голову, нелепо болтая в воздухе ногами. Затем ужасные толчки так потрясли совершенно не подготовленное к такому резкому переходу тело Римо, что оно чуть не рассыпалось на части. Он лежал на содрогавшейся земле. Рот его был полон крови. Глаза никак не могли сфокусироваться на одной точке.
С трудом повернувшись, Римо увидел над собой луну, похожую на едва заметную желтую лампу. Он жалобно застонал и еле перевел дыхание. Что-то заслонило лик луны. Над ним стоял Чиун.
– Она сломалась, – говорил он. – Хе, хе, хе. В Америке ничего не работает, как надо, кроме меня.
– О-о… – простонал Римо. – Что это было?
– Просто я заставил это маленькое устройство вспомнить про свои колебания.
– Не упусти доктора Куэйка, – с трудом проговорил Римо. Он чувствовал, как холодная влага заливает ему спину.
– Упустить? Ему досталось больше, чем тебе. Он мертв, его тело не выдержало легкого толчка.
– Легкого толчка? Я едва не погиб!
– В прошлом году ты съел гамбургер с кетчупом и сказал, что это нисколько тебе не повредит. Два года назад ты съел бифштекс. На Рождество ты пил это ваше пенящееся вино с сахаром. А теперь жалуешься на легкое сотрясение!
– Интересно, гожусь ли я теперь на что-нибудь? – пробормотал Римо.
– Конечно, нет, если и дальше будешь глотать все что попало.
– А смогу ли я ходить? Или я уже отгулял свое?
– Ты спрашиваешь, сможешь ли вернуться к своим прежним жалким трюкам, к обжорству и неуважению старших?
– Похоже, ты решил воспользоваться моей беспомощностью, не так ли? Почему ты не хочешь мне помочь?
– Когда я говорю тебе, что надо питаться только здоровой пищей, я помогаю тебе. Но ты не хочешь, чтобы я тебе помогал. Когда я учу тебя надлежащему нравственному поведению, ты тут же забываешь мои наставления и не желаешь, чтобы тебе помогали. А теперь ты просишь о помощи. Откуда мне знать, примешь ли ты ее?