— Да это все чушь! Можешь трепать своим языком на рыночной площади сколько угодно! Никто из мятежников не сойдет с кораблей в Манаге, уж мы об этом позаботимся! Отправятся в Руис сразу по прибытии каравана. Власти Манаги нас поддержат! Им меньше всего нужны беспорядки в городе! Ну а чем они будут питаться в Руисе, нас не интересует. Могут хоть своего алькада сожрать! — заявил старик, под дружный хохот присутствующих.
— А кто вам сказал, что так и будет? Откуда такая уверенность!
Не дождавшись ответа и подождав пока стихнет смех, я продолжил:
— Ваша главная ошибка в том, что причиной всех бед вы посчитали лично меня. Чужака, который хочет разрушить вашу монополию в торговле сахаром, человека который хочет облегчить ваши кошельки. Даже странно ожидать от битых жизнью торговцев такой нелепой ошибки. Неужели вам, имеющим обширные связи, неизвестно содержание послания Великого сатрапа? Кто вам сказал, что губернатор поменяет свое положение и свою должность на заботу о ваших кошельках? Предположим, что ваша цель достигнута! Очередная попытка колонизации Руиса провалена. Думаете, что Великий Карфаген, крайне нуждающийся в увеличении поставок сахара, и расширении своих владений это остановит? Я удивлен, что в Манаге до сих пор еще не высадился полк солдат, который занялся бы вашим вразумлением! Своим отказом вы приближаете этот день! Я вижу, что нормального разговора между нами не получается. Через неделю я ожидаю вас в это же время.
Я встал и одел шляпу.
— Надеюсь, вы потратите эту неделю с пользой, проконсультируетесь в секретариате губернатора и серьезно обдумаете создавшуюся ситуацию.
Провожаемый ехидными замечаниями я вышел из зала.
Всю неделю я провел, не выходя из дома. Желание получить пулю от слуг какого-нибудь купца у меня совершенно отсутствовало. Да и про взбешенного интенданта забывать не стоило. Не знаю, чем вся эта история для меня закончиться, но оставаться в Манаге мне определенно не стоит в любом случае. На третий день меня навестил Куно, старый интриган был как всегда полон оптимизма и бодр.
— Мой дорогой друг! — воскликнул он.
Я же находясь в весьма расстроенных чувствах, его оптимизма не разделял.
— Куно! Может быть, хватит изображать из себя заботливого папашу. Благодаря вашим стараниям, я имею неприятности и кучу высокопоставленных недругов. И не надо убеждать меня в вашем дружеском ко мне расположении. С друзьями так не поступают!
— Поступают, еще как поступают! — он довольно потер руки. — Если хотят подтолкнуть их к решительным действиям во имя их же блага.