Все виновные в смерти Анны постепенно, шаг за шагом, расплачивались — кто физическим, кто душевным здоровьем. Остальных ждало разорение или острог.
Ушедшая отомстила своим обидчикам, что является доказательством ее периодического появления в реальном мире. Предвосхищу твой вопрос: потомки Пруста, главного обвинителя, до сих пор проживают в Швейцарии, и неожиданное безумие сорокалетней Урсулы Пруст, последней из рода, — тоже неспроста.
— Присутствия покойной я не чувствую. Могла бы помочь любая вещь, принадлежащая несчастной, но по истечении столь долгого времени, полагаю…
— Тише, мой ангел. Закрой глаза, слушай меня. Практичные швейцарцы даже из легенды о последней казненной ведьме могут извлечь выгоду. Жадные до денег гномы организовали музей в бывшем доме старосты Пруста, развратника и доносчика. Там есть небольшая экспозиция, посвященная несчастной Анне, на которой представлено несколько вещей, якобы ей принадлежавших. Вот этот гребень, по утверждению экскурсовода, был снят с головы умершей женщины. Мне пришлось на время позаимствовать милое украшение.
Я не смотрела на Гая, но была уверена, что в этот момент на его лице мелькнула озорная улыбка.
— Несмотря на безжалостное время, он до сих пор прекрасен и достаточно ценен. Скорее всего, это украшение было подарено Кляйнфогель богатым вельможей или перешло по наследству.
Я открыла глаза и взглянула на маленький резной предмет в руке Гая.
Гребень из темной кости был очень красив. Он сохранил остатки перламутровой инкрустации с небольшим зеленым камушком посередине. Изумруд служил тельцем летящей птички со сломанным крылышком.
— Милая, возьми его, — услышала я просьбу и, не раздумывая ни секунды, протянула руку. Гай затаив дыхание положил безделицу на ладонь и отодвинулся в сторону.
Я осторожно накрыла гребень другой рукой, встала с кресла и подошла к окну, за которым царила абсолютная Тьма, накрывшая город.
В огромном стекле я видела лишь отражение свое и Гая, замершего в ожидании.
Гребень молчал. Я закрыла глаза, вновь прислушиваясь к ощущениям.
Ничего.
Звенящая пустота подобно панцирю сомкнулась вокруг меня. Тревожная кнопка не давала о себе знать.
Странно… Почему я не вижу хозяина этой вещи? Возможно, потому, что впоследствии она побывала во многих руках, оставивших на нем отпечатки? Вещь молчит, ведь последним его хозяином был Гай, он рядом, а если…
Решение пришло интуитивно. Подобрав волосы, я закрепила их сбоку гребнем, и вдруг внезапная молния пронзила тело. Схватившись за рвущееся от невыносимой боли горло, я упала на пол и начала биться в судорогах, в безуспешных попытках вздохнуть.