В тот же момент с кораблей раздались громкие крики моряков, славивших покорителя Ойкумены. Желая дать возможность зрителям лучше разглядеть свой подарок Посейдону, Александр поставил трезубец на палубу, и солнечные лучи азартно заплясали на его зубцах. Блеск золота и переливы драгоценных камней вспыхнули ослепительной радугой, с каждой минутой все сильнее и сильнее завораживая многочисленные взоры.
Когда же царь могучим броском швырнул трезубец в морскую пучину, над морем пронесся громкий вздох сожаления. Мало кто из находившихся на кораблях людей был способен столь непринужденно расстаться с таким сокровищем.
Дарением символа власти властителю седого Океана ритуал жертвоприношения закончился, но на царской триере состоялась ещё одна церемонии. Отойдя от борта корабля, Александр обратился к стоявшей поодаль свите.
— С великим Посейдоном мы заключили союз мира и дружбы, но я хотел заключить его и с теми, с кем мне предстоит вместе покорить Аравию. Эй, Иолай! — обратился царь к своему виночерпию. — Пусть слуги принесут вина, и прикажи подать чаши Ахилла и Патрокла. Хотя мы и не во дворце, я хочу выказать особое внимание к своим товарищам по походу.
Приказ царя не застал Иолая врасплох, и вскоре тяжелая амфора с вином уже стояла на палубе. Царский виночерпий уверенной выбил просмоленную пробку из амфоры, и благоухающий дар Диониса тугой струей хлынул в стоявшую на подносе чашу Патрокла. В чашу царя налили вино из амфоры с жертвенным вином для морского бога.
По дворцовому этикету чашу царю должен был подавать паж, но в условиях похода это сделал сам виночерпий. Взяв в руки поднос с чашами, он подошел к Александру и с поклоном протянул его царю. Владыка Азии уверенно взял в руки чашу Ахилла и насмешливым взглядом окинул застывшую перед ним походную свиту.
Все ожидали, что первым чашу боевого братства царь прикажет подать Неарху. Он по всем статьям подходил для получения подобной чести, но монарх удивил всех своим решением.
— Отнеси чашу Патрокла своему брату Кассандру, Иолай — произнес Александр и, видя удивление, на лицах свиты, любезно пояснил свой выбор.
— За время его пребывания в Вавилоне, между нами возникли кое-какие непонимания, и я надеюсь, что нынешний поход их полностью устранит.
От этих слов царя, Иолай моментально сделался нерасторопным. Протягивая брату чашу с вином, он неловко оступился, и чуть было не уронил поднос, но неизвестно откуда взявшийся Нефтех, услужливо поддержал виночерпия.
— На море, ты стал куда менее расторопным, чем был во дворце, Иолай — сочувственно произнес Александр. — Я думаю, будет лучше, оставить тебя дома. К тому же, с моей стороны было бы явным неуважением к твоему отцу, разлучив его сразу с двумя сыновьями. Решено.