Особняк герцогов ла Саллас.
Утром в доме поднялась суматоха: за завтраком, на котором присутствовал и слегка не выспавшийся Рамон, отец сообщил ему новость о предстоящем замужестве сестры, и Тони получила свою порцию свежих ехидных замечаний от него. В конце концов, девушка расплакалась и выбежала из столовой, хлопнув дверью. Эмоции не хотели униматься, при мысли, что через три дня она станет женой Ранкура, внутри всё переворачивалось, и от бессилия и возмущения хотелось кричать и топать ногами. Никто её не понимал и не хотел понять!
— Антония, дорогая моя, — к ней в комнату зашла леди Эстер и присела на кровать, где лежала девушка. — Ну что ты так, Рамон не хотел тебя обидеть.
— А я обиделась! — буркнула она и дёрнула плечом, стряхнув руку матери. — Нечего так откровенно радоваться, что скоро я… уеду… — она запнулась и сглотнула ком, перед глазами снова всё расплылось от навернувшихся слёз.
— Ну, Тони, девочка моя, это не так страшно, — Эстер привлекла слегка упиравшуюся дочь к себе и погладила по спине. — Новая страна, новые впечатления, это же так интересно!
Младшая герцогиня прерывисто вздохнула и обняла мать, уткнувшись ей в плечо.
— Я никого там не знаю, я буду совершенно одна! — прошептала она и прикусила губу, еле слышно всхлипнув. — И я этого Ранкура тоже не знаю совсем!
— Милая, ну всё, хватит плакать, — Эстер отстранила её и внимательно посмотрела в глаза, потом стёрла слезинки со щёк дочери. — Ты же не думала, что всю жизнь проживёшь вместе с нами, и потом, у тебя будет достаточно времени лучше узнать своего мужа. Давай, умойся и спускайся вниз, портниха вот-вот придёт, а потом нам на обед во дворец.
Антония поняла, что не дождётся сочувствия и понимания, поджала губы и кивнула, замкнувшись в себе. Из вредности, перед тем, как спуститься вниз, она нашла кружевную перчатку и надела её на руку, скрыв рисунок. А всю примерку и обсуждение платья демонстративно молчала, предоставив матери решать, в чём её дочь будет на собственной свадьбе. Тони в самом деле было всё равно, она даже думать не хотела на эту тему. Тем более, свадьба предполагалась в узком кругу без пышных торжеств. Какая тогда разница, какой наряд будет на ней, в самом деле.
После ухода портнихи их семья собралась на обед к королеве, и тут Антония, не собираясь отступать от выбранной линии поведения, всё из той же вредности выбрала из своего обширного гардероба подходящий — по её мнению — наряд. Закрытое платье из тёмно-бордовой с чёрным отливом тафты, с маленьким стоячим воротничком из чёрного же кружева и пышными манжетами, и юбкой. Ну и конечно, короткие перчатки, закрывавшие руки до запястий и скрывавшие узор. Выглядело старомодно, да, безусловно, мрачно и делало светлую кожу Антонии совсем фарфоровой, до прозрачности. И да, тени под глазами тоже были заметнее. Злорадно улыбнувшись своему отражению, Тони поправила кружевную мантилью в тон всему наряду, гребень в причёске, и спустилась вниз, упрямо задрав подбородок и приготовившись к возмущённым замечаниям родителей. Однако, отец и мать лишь переглянулись с улыбками, и леди Эстер невозмутимо произнесла: