– Привет, Дэн. Это Кэти. Как поживаешь?
– Нет, – сказал доктор Деммет.
– Это так ты поживаешь?
– Что бы ты ни попросила, ответ будет отрицательным.
– Мне от тебя ничего не нужно, Дэн, кроме денег.
– Тебе все равно не удастся меня обыграть. Зима – не твой сезон.
– Это мы посмотрим. Ты всегда проигрываешь, Дэн. Неужели ты до сих пор этого не понял? – Ее голос звучал нежно и вкрадчиво.
– Я не стану играть на твоих условиях.
– Назови свои, малыш. Чем больше будут ставки, тем быстрее ты проиграешь.
– К чему ты ведешь, Кэти? Что тебе надо?
– Я еду в клуб.
Кэти Хал повесила трубку, предупредила секретаршу, что уже не вернется сегодня, и поехала в гольф-клуб, размышляя о погоде. Снега не было, так что специальными красными шарами играть не придется. Земля еще, видимо, была каменной, хотя снег и растаял под мэрилендским солнцем. За последние три дня солнце светило редко. На заледеневшей земле игру легко контролировать. У Деммета было единственное преимущество – его мужская сила. Но если он попытается использовать ее… Кэти Хал знала, как этому противостоять.
Всю жизнь она обыгрывала мужчин. Была вынуждена. Только их и стоило обыгрывать: у них были деньги. Деньги были также у благотворительных фондов. Одним из последних мрачных оплотов средневекового засилья мужчин оставались благотворительные фонды. Женщин туда просто не допускали. Объяснения были самыми обычными – что люди не доверяют женщинам, особенно молодым, больших сумм денег, что корпоративный мир бизнеса не хочет видеть женщину во главе фонда, что так вообще не принято.
Поскольку у клиники Роблера была репутация прогрессивного по духу учреждения, Кэти предложила свою кандидатуру и была принята на должность содиректора программы развития. О ней писали статьи, ее фотографировали, ей задавали вопросы о том, каково быть первой женщиной в подобной роли. Все это выглядело очень эффектно, если забыть о том, что содиректор по созданию благотворительных фондов выполнял одну-единственную функцию. Эта должность называлась так громко лишь для того, чтобы обращавшиеся к тебе люди не думали, будто имеют дело с мелкой сошкой. То же относилось и к мужчинам, занимавшим эту должность. Что же касается женщины, то, помимо всего прочего, она должна была печатать на машинке, вести картотеку и следить за тем, чтобы другим директорам-мужчинам вовремя подавали кофе.
Вот чем занималась одна из первых девушек, окончивших Йельский университет. Она могла бы устроить свою жизнь обычным для женщины путем – проводя большую часть времени в постели с мужчинами. Недостатка в предложениях руки и сердца не было. Но мужчины почти всегда оказывались отвратительными любовниками, да и она сама была иногда не прочь побаловаться с девочками. В конце концов, почему она должна играть только ту роль, которую ей отводит общество?