– А что со мной не так? – мгновенно отреагировал на подначку дроу. – Чего это я не в твоем вкусе?
– А мне не нравятся ушастые брюнеты, да еще с синими крашеными волосами.
– И ничего они не крашеные. Это символ того, что у меня особо сильные способности к магиям воздуха и воды. И вообще, я к тебе просто не пытался проявлять чувства. Я же не продажный мужчина, чтобы расплачиваться с женщиной за помощь телом. А вот если бы мы с тобой хоть раз поцеловались, ты бы изменила свое мнение. – Шер снова подкрался ко мне поближе.
Все-таки мужчины – как дети, в любом возрасте. Интересно, вот этому экземпляру сколько лет? Или веков? А реакция что у него, что у шестнадцатилетнего парня одинаковая: стоит сказать, что не интересен, – и все, из кожи вон лезть будет, чтобы доказать, что он самый-самый и круче его только горы.
– Как скажешь, как скажешь. Проверю потом, как ты целуешься, тренируйся пока на кошках.[3] А сейчас иди уже, пора переодеваться и спускаться к столу, а то мы так и встречу Нового года пропустим.
– Хорошо, но браслет сними на всякий случай. Я не могу почему-то снять сам. – Он протянул мне руку. – И почему на кошках?
– О господи, как же ты мне надоел сегодня. – Я закатила глаза и, с сердитым видом расстегнув застежку браслета, положила подарок в ладонь дроу. – Какая же я дура! Вот захочешь сделать человеку приятное, а он ведет себя как последняя ушастая… э-э-э… нечеловек короче. Все, забирай свое пиратское барахло и проваливай с глаз моих.
Выпроводив наконец Шера, я быстро переоделась в костюм для танцев живота. У меня целая коллекция этнических костюмов для танцев, из разных стран, и с юбками, и с шароварами, и с поясами, увешанными монетками. Привозили мне их и родители, и я сама из поездок. Вот этот был ярко-изумрудного цвета, с широкой многослойной юбкой с разрезами до бедра и расшитыми стеклярусом лифом и поясом.
Расчесав волосы и надев украшения, я довольно покрутилась перед зеркалом. Вид мне понравился. Рост у меня небольшой, но вот со всем остальным повезло, и хоть я и не была красавицей в прямом смысле слова, скорее, просто симпатичная девчонка, но при правильном макияже и хорошей одежде могла быть неотразимой. Главными моими украшениями были волосы, густые, вьющиеся тяжелыми кольцами, с медным отливом, и глаза, ярко-зеленые, с тонким рыжим ободком вокруг зрачка. Мама говорит, что и волосы, и глаза я унаследовала от прабабушки, которую я уже не застала в живых. Вот она, как говорят, была женщина редкой красоты и ума. Так что, учитывая типично славянскую внешность с небольшим, слегка вздернутым носом, цвет глаз и волос, а также стройную фигуру – спасибо постоянным тренировкам, – я могу сказать, что впечатление я произвожу весьма положительное. Ну а бонус в виде очень редкого в наших краях имени только добавлял мне плюсов. Имя у меня и правда редкое, обязана я ему опять-таки прабабушке, которая взяла клятву с моей мамы, что когда-нибудь, когда у нее родится дочь, она назовет ее именно Алета, и никак иначе. На отговорки мамы, вроде той, что вдруг дочки не будет, а будет сын, прабабушка только тонко улыбалась и настаивала на своем.