Римо узнал его еще издали и быстро подкрался к нему.
— Смитти!
Тот обернулся.
— Доброе утро, Римо. Идете купаться?
Оставив вопрос без ответа, Римо спросил:
— Вы что-то ищете?
— Тайну этого корабля, — сказал Смит.
Римо улыбнулся.
— Существует целая цепочка проходов по всей длине лодки, от задней части к передней.
— Не лодки, а корабля. И кроме того, принято говорить: от носа до кормы.
— Какая разница? И кроме того, существует несколько покинутых помещений. Оружия нет, есть большой компьютер.
На флегматичном лице Смита появилось что-то вроде интереса.
— Компьютер? Где?
В кои-то веки он его заинтересовал-таки!
— Я не могу вам сказать.
— Но почему?
— Государственная тайна. Тайна иранского государства. Всего хорошего, Смитти!
Римо повернулся и пружинящим шагом пошел прочь, насвистывая веселый мотивчик. Однако к тому времени, когда он добрался до своей каюты, его веселость улетучилась. Он улегся в постель, но долго лежал без сна.
Ровно в полдень по бортам «Корабля Наций» появились две сверкающие белизной яхты.
Получив сообщение о прибытии Демосфена Скуратиса на яхте «Тина», Аристотель Тебос собрал на борту своего «Одиссея» весь персонал потайных помещений «Корабля Наций». Встреча проходила на нижней палубе, в конференц-зале.
Он подробно объяснил, что нужно делать, и подчеркнул: главное — точно рассчитать время.
На борту «Тины» Скуратис тоже готовился провести встречу с новыми членами команды. Он встал затемно, чтобы отладить факс и прочитать сообщения на первых страницах газет, поступивших со всех концов планеты.
Тон сообщений не изменился. Как и накануне, они содержали замаскированный вызов Тебоса Демосфену, вынуждавший его прибыть на «Корабль Наций».
Скуратис читал и улыбался. Доживем до завтра. Не исключено, что завтра все газеты — и «Нью-Йорк тайме», и «Вашингтон пост», и «Таймс», и «Пари матч» — поместят совсем другие сообщения, и Скуратис восторжествует над врагом.
Он не сомневался, что «завтра» для него наступит.
Боксеры-тяжеловесы иногда специально задерживаются в раздевалке, чтобы выйти на ринг после соперника, заставив его ждать, и тем самым получить моральный перевес.
Знавший эту психологическую тонкость, Аристотель Тебос был немало удивлен, заметив, что от «Тины» отошел катер, направившийся к «Кораблю Наций», тогда как сама яхта продолжала курсировать вдоль его левого борта.
Тебос выждал, когда катер Скуратиса подойдет к причалу у ватерлинии громадного судна, и только после этого сошел на свой катер.
Катер с «Тины» приблизился к платформе, куда спускался наружный лифт, и подождал минуту-другую, пока не подошел катер с «Одиссея». Оба суденышка пришвартовались одновременно, слегка покачиваясь на легкой океанской зыби.