— Что ты имел в виду, когда говорил про взрыв? — спросил Скуратис, после того как Римо вытолкнул его на площадку лестницы.
— А то, что твои головорезы заминировали судно. Сейчас оно пойдет ко дну вместе с тобой.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — возразил Скуратис.
— Ладно. Там увидим.
На своем этаже Римо отыскал чулан, дверь которого взломал Смит. Дыра во внутренней стальной переборке была расширена Чиуном. Римо вытолкнул грека в нижний коридор. Скуратис оглядывался вокруг в полном замешательстве.
— Что это? — спросил он наконец.
— Мне непонятно одно, — сказал Римо, — зачем тебе понадобилось взрывать собственное детище, грек?
— Пошел ты к дьяволу, американец! — завопил Скуратис. — Ты, видно, спятил! Я не понимаю, о чем ты говоришь. Что это за место?
— Оно тебе незнакомо?
— Нет! Я ничего такого не строил. Здесь было хранилище для горючего, его не трогали, когда переоборудовали корабль. Здесь не должно быть ни коридоров, ни комнат.
— Но они есть! — сказал Римо. — И коридоры, и комнаты, и компьютеры, и телевидение. И еще — мины!
По коридору к ним спешил Чиун.
— Плохо дело. — Старец покачал головой. — Я нашел несколько бомб и обезвредил их. Но им нет числа.
— Мы обезвредим их все, — сказал Римо.
— Там еще канистры с бензином и радиодетонаторы.
— Это Тебос! — завопил Демосфен. — Какой мерзавец!
— Зачем это ему? — спросил Римо.
— Он задумал потопить судно и меня вместе с ним!
Вот почему он прославлял сегодня этот корабль, называя его моим памятником. Он хотел сделать его моей могилой. Грязный негодяй!
Он вырвал у Римо руку, удивив тою незаурядной силой, таившейся в коротком теле. Римо сделал шаг вперед, намереваясь остановить его, но Скуратис решительно зашагал дальше по коридору.
— Покажите мне мины! Где бензин?
— Там. — Чиун показал рукой. — Везде.
Скуратис стремглав кинулся бежать в указанном направлении.
— Не выйдет! Никакая сволочь в бальных туфлях не сможет уничтожить корабль Скуратиса! — рычал он. Крик эхом разносился между металлических стен коридора, точно голос из преисподней.
Аристотель Тебос торопливо перебрался с катера на яхту и взял полевой бинокль, который услужливо протянул ему кто-то из команды.
Он подался вперед, наклонившись над бортом «Одиссея», и навел окуляры на «Корабль Наций», величественно идущий сквозь сгущающиеся сумерки, то поднимаясь на гребень волны, то опускаясь; волны с грохотом дробились перед носом гигантского судна.
— Сколько осталось? — спросил он.
Один из шестерых, приехавших с ним на катере, взглянул на ручные часы.
— Еще три минуты, сэр.
— Геликоптер не взлетит? — спросил Тебос. — Ты уверен?