– Мы долго жили в разных городах, всего более в Гамбурге и Вене. Я стала учиться пению, так как отец хотел устроить меня в оперу; но учитель сказал мне, что у меня хороший голос, но недостаточный для сцены. Это очень огорчило отца, так как он надеялся через меня получать много денег. Отец в это время начал играть в карты и сильно пристрастился к игре. Раз за неплатеж он даже был посажен в тюрьму, но его скоро выпустили. Потом я заметила, что отец задумал что-то нехорошее, чтобы достать через меня побольше денег. Тогда я твердо решилась бежать от него и отправиться в Лондон на поиски матери. В это время мы только что приехали в Прагу. Раз на рассвете я, надев бурнус и шляпку, незаметно вышла из гостиницы, где мы остановились, и отправилась на железную дорогу. Когда взошло солнце, я уже ехала в Дрезден. Я плакала от радости и боялась только, – как бы меня не догнал отец. У меня было мало денег, я питалась одним хлебом и доехала только до Дувра, а в Лондон пришла пешком. Я утешалась только мыслью, что в Лондоне меня встретит мать. Но тут меня ждало разочарование. Кольманская улица давно уже не существовала. Я была одна, без всякой помощи в громадном городе, и отчаяние охватило меня. Я купила хлеба и села на пароход. Меня высадили на берегу, – право, не знаю, где; было поздно; я села под дерево и скоро заснула. Утром я не знала, что мне делать. Жизнь мне опостылела, и я боялась света. Раньше меня поддерживала надежда найти мать, а теперь и ее не было. Мне предстояла голодная смерть… Вы знаете, что потом случилось. Я была одна на свете… М-р Деронда протянул мне руку помощи, и надежда снова проснулась в моем сердце.
Выслушав рассказ Миры, м-с Мейрик молча поцеловала ее.
Вечером, когда пришел Деронда, она вкратце рассказала ему ее историю и добавила:
– Она – очень хорошая девушка!..
– А что вы думаете о розыске ее матери? – спросил Деронда.
– И мать ее должна быть хорошая женщина, – ответила м-с Мейрик, – но опасаюсь, что она умерла.
Решено было пока отложить поиски матери Миры, так как Деронда должен был с сэром Гюго на несколько недель уехать за границу. Мира останется жить в семье Мейриков, а на расходы по ее содержанию Деронда вручил м-с Мейрик небольшую сумму денег; потом она и сама будет зарабатывать.
Между тем, дочери м-с Мейрик рассказывали Мире о Деронда и о его благородном поступке с их братом.
– Кэти ставит свечи перед его портретом, – сказала Мэб, – Эми призывает его имя на помощь при всяком затруднении, а я ношу на шее в ладанке, сак талисман, его автограф.
Через несколько дней Деронда простился с обитательницами скромного домика и отправился на два месяца за границу с сэром Гюго.